Средства самозащиты | Оружие | GARDS

Брелок-сирена «SA1» ЦЕНА: 9.95 Eur	Перцовый гелевый баллончик «Walther ProSecur» ЦЕНА: 24.95 Eur	Перцовый защитный аэрозоль «Perfecta Stop Attack Pepper Spray» (Баллистическая струя) ЦЕНА: 7.95 Eur
Перцовый защитный аэрозоль «Perfecta Stop Attack Pepper Spray» (Конусообразная струя) ЦЕНА: 6.95 Eur	Перцовый защитный аэрозоль «Pfeffer KO Jet» (Туман) ЦЕНА: 6.95 Eur	Перцовый защитный аэрозоль «ProSecur Pepper Spray» (Конусообразная струя) ЦЕНА: 32. 00 Eur
Перцовый защитный аэрозоль «Stop Attack» (Баллистическая струя) ЦЕНА: 8.95 Eur	Перцовый защитный аэрозоль «Stop Attack» (Конусообразная струя) ЦЕНА: 5.75 Eur	Средство самообороны «Kubotan KB II» ЦЕНА: 8.50 Eur
Средство самообороны «Kubotan KB III» ЦЕНА: 6.75 Eur	Тактическая ручка «TP II» ЦЕНА: 16.95 Eur

Оружие и средства самообороны в Минске

Автор: Шкирич А. Г. / 20.05.2016

Оружие самообороны: использование подручных средств

Девушке, женщине, подростку или пожилому человеку бывает трудно и непросто защитить себя от нападения молодого и дерзкого хулигана. Отстоять свое здоровье, честь и достоинство в уличной схватке с несколькими отморозками, когда рассчитывать приходится только на собственные силы, не всегда под силу и взрослому мужчине. Важным навыком, позволяющим уровнять шансы добра и зла при хулиганском нападении, является умение использовать не только электрошокеры, телескопические дубинки и газовые балончики, но и предметы окружающей обстановки в качестве оружия самообороны. Использование подручных средств – одно из направлений подготовки учеников в Школе белорусского боевого искусства и самообороны «Гайда», осуществляющую свою деятельность в Минске. О некоторых из них пойдет речь в этой статье.

(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});

Черенок от лопаты – очень эффективное средство самообороны. Изготовленный, из березы – дерева твердого и тяжелого, этот предмет отсылает нас к техникам применения классической двуручной дубинки и идеально подходит для нанесения круговых и тычковых ударов по рукам и ногам противника, а также в корпус. Возите в салоне автомобиля, избегайте нанесения ударов по голове, при необходимости укоротите – подгоните под свой рост. Помните, что уже сама демонстрация этого предмета в руках решительного человека остудит многие горячие головы, желающие начать выяснять отношения на дороге с помощью кулаков.

Автомобильная монтировка – по сути дела, — короткий ломик, металлическая одноручная дубинка применяется для самообороны аналогичным образом. Важно возить ее в салоне автомобиля в месте, удобном для быстрого выхватывания вами и недоступном для случайного пассажира.

Утюг применяется как кастет или как кистень. В первом случае он зажимается в кулак и служит как для блокирования ударов противника при самообороне, так и для выполнения атакующих техник по рукам, ногам и корпусу. При использовании утюга к качестве кистеня или нунчаку, шнур наматывается на руку. Сам утюг используется для вращения по вертикальным, диагональным и горизонтальным траекториям, что позволяет держать нападающего на дальней дистанции и наносить мощные дробящие удары по конечностям и телу противника.

Консервный нож. Этот предмет, крепко зажатый в руке, значительно усиливает прямые и круговые удары кулаком, позволяет бить деревянной ручкой, выступающей из донышка кулака, поражать противника железной частью ножа, вызывая обильные кровотечения. Консервный нож — мощное и опасное «оружие» самообороны, пригодное для мужчин и женщин, которое применяется, как правило, по конечностям противника, для отражения его атак ногами и руками. Старайтесь избегать использования острия ножа, если это возможно, — такое применение может стать причиной артериального кровотечения и привести к смерти.<>

Табурет отлично подходит как для постановки блоков, так и для нанесения ударов. В ограниченном пространстве держится за сиденье, и может быть использован для тычков и проворотов ножками по конечностям и корпусу нападающего. При наличии возможности размахнуться, табурет следует держать за ножки (ножку) или перекладину под сиденьем и наносить размашистые круговые удары. В ряде ситуаций, это «оружие» самообороны можно метнуть в противника и скрыться, воспользовавшись его замешательством.

Скалка – тут даже и придумывать ничего не надо, – дубинка дубинкой, удобное и эффективное «оружие» самообороны. Отлично подходит для блокирования атак противника руками и ногами, нанесения круговых ударов по конечностям, корпусу и голове. Следует избегать ударов в висок, основание черепа, шею, поскольку они могут привести к летальному исходу.

Сковорода позволяет выполнять как защитные техники (блоки и подставки), так и атакующие действия. Используется для нанесения дробящих ударов по рукам и ногам противника, позволяет не подпускать его на близкую дистанцию. Наличие такого «оружия» самообороны в решительных руках позволяет охладить энтузиазм нападающих и не допустить эскалации конфликта.

Связка ключей или расческа с толстой крепкой ручкой – используются в качестве предметов, усиливающих руку, сжатую в кулак. Применяются для блокирования атак противника, нанесения прямых, круговых ударов, а также ударов донышком кулака. В определенных ситуациях, эти предметы могут быть брошены в лицо, для отвлечения внимания нападающего. Это может оказаться актуальным при защите от нападения с дубинкой или ножом.

В руках подготовленного человека очень многие предметы окружающей обстановки превращаются в грозное и эффективное оружие самозащиты. Это обстоятельство может серьезно изменить расклад сил в уличном поединке и обратить в бегство нападающих хулиганов. Однако для этого человек должен быть подготовлен: психологически, тактически и технически. Психологическая подготовка, а именно – готовность решительно защищать себя с помощью подручных предметов, – главный фактор успеха в этом деле.

Андрей Шкирич (2016) для сайта http://samooborona.by/

Данная статья — объект авторского и смежных прав. Правообладателем является Шкирич Андрей Георгиевич. Использование настоящего материала без письменного разрешения правообладателя запрещено и будет преследоваться по закону.

http://text.ru/antiplagiat/573ea74f2169b

Перепечатка текста и фотографий samooborona.by запрещена без разрешения автора.

виды, критерии и особенности выбора

У каждой из них есть свои особенности, которые необходимо учитывать при выборе в магазине https://www.air-gun.ru/.

Травматическое оружие

В качестве боеприпаса в травматическом оружии, иначе называемом огнестрельным оружием ограниченного поражения (ОООП), служит патрон, оснащенный резиновой пулей. Такие средства самообороны делятся на следующие виды:

• Травматические пистолеты и PCP винтовки. Автоматика этого оружия действует на традиционных схемах типа свободного затвора. Оно является самым универсальным и распространенным. К преимуществам травматических пистолетов относятся скорострельность, компактность, большое количество патронов в магазине. Недостатки такого ОООП заключаются в необходимости воздействия на затвор при осечке, вероятных утыканиях при подаче, медленном приведении в боеготовное состояние.
• Сигнальное и СХП (стреляющее холостыми патронами), а также списанное охолощенное оружие предельно схожи по функционалу: сигнальное подает сигнал, списанное охолощенное допускает стрельбу патронами свето-звукового действия. Звук от выстрела сигнальным и свето-звуковым патроном приблизительно похож и четко идентифицируется со звуком выстрела. Оба вида не допускают стрельбу ни твердым метаемым снаряжением (пуля, дробь), ни ирритантом. При этом без лицензии можно приобрести сигнальное оружие калибром только до 6 мм, в то же время как списанное охолощенное может иметь калибр и 7,62, и 9, и 10 мм, но при этом продаваться без лицензии.
• Травматические револьверы. Данное средство самообороны точно копирует огнестрельные револьверы. Его достоинства состоят в высокой надежности, быстроте приведения в боеготовное состояние, возможности немедленно сделать следующий выстрел в случае осечки. Недостатки выражаются в малой емкости, крупных габаритах, значительном усилии при спуске.
• Бесствольное оружие. Это – особая разновидность ОООП без ствола, функцию которого выполняет гильза патрона с необычной системой поджига (вместо капсюля в данных целях используется пиропатрон). В число преимуществ бесствольного оружия входят разнообразие боеприпасов, их высокая останавливающая способность, быстрота приведения к бою. К недостаткам относятся крайне малый боезапас, нестандартная перезарядка, крупные габариты, малое проникающее воздействие пули, низкая точность.

Аэрозольные взвеси

Смесь разнообразных ирритантов в составе аэрозолей производит мгновенное и мощное воздействие, ослепляя нападающих и надолго сбивая у них дыхание. В то же время значительного ущерба их здоровью таким способом не причиняется, что очень важно с точки зрения соблюдения законодательства. Распыление раздражающих химических веществ может осуществляться при помощи следующих устройств:

• Баллончики с закачанным под давлением ирритантом. Это наиболее простой вариант аэрозольного оружия, что не отражается на его надежности. Баллоны могут иметь разный объем и различаться способами распыления смеси. К достоинствам таких средств самообороны относятся компактность, надежность, большая площадь поражения, моментальный и мощный эффект. Недостатки заключаются в ограниченности запаса аэрозоля (хватает всего на несколько секунд непрерывного распыла), и невозможности использования в помещении из-за собственной уязвимости к облаку ирританта.
• Пистолетоподобные устройства для распыления. Такие приборы, метают ирританты дальше, чем действуют аэрозоли в баллончиках. Они дают возможность выстрелить на значительное расстояние концентрированным зарядом химикатов. Такие устройства позволяют применять разные типы боеприпасов и выполнять перезарядку. Кроме того, они могут использоваться в помещении, поскольку делают точные выстрелы. Недостатки состоят в низкой надежности из-за вероятных осечек или утыкания, необходимости наличия специальных навыков для использования, малой эффективности против нескольких одновременно нападающих.
• Аэрозольные составы для отпугивания животных. В них присутствуют химикаты, которые блокируют чувство осязания и приводят животное в паническое состояние. Преимущество таких аэрозолей состоит в том, что они эффективно отпугивают агрессивных животных, которые могут рассвирепеть от простых перцовых смесей. Однако на людей такие составы почти не действуют.

Электрошоковые устройства

Существуют два вида электрошокеров: контактные и дистанционные. Первые отличаются компактностью и небольшим весом Они легко помещаются в карман и недорого стоят, однако оснащаются батареями небольшой емкости, требуют физического контакта с агрессорами, а их эффект сильно падает при воздействии через одежду. Вторые обладают большей мощностью и позволяют присоединять метательные картриджи. Они не требуют непосредственного контакта с нападающими, но обладают большими размерами и массой. К тому же стоимость одного выстрела из таких устройств достаточно велика.

В этих целях используются метательные электроды, которые выстреливаются на расстояние четыре-пять метров, после чего заряд передается в них от электрошокера по тонким проводам. Электрошокеры производят чрезвычайно мощное деморализующее воздействие – зачастую один треск разрядной дуги способен остудить пыл нападающих. Однако эти средства самообороны нуждаются в зарядке, а по мере уменьшения уровня заряда они становятся все менее эффективными.

10 лучших нелетальных средств самообороны для обеспечения безопасности дома в 2021 году

По данным Министерства юстиции США, ежедневно на американской земле происходит около 5000 краж со взломом, многие из которых происходят, когда жильцы дома. Эта, казалось бы, пугающая статистика может заставить вас сбежать в ближайший оружейный магазин и на всякий случай взять пару огнестрельного оружия. Однако, если вы собираетесь владеть огнестрельным оружием и использовать его, вам также придется иметь дело с возможностью того, что в конечном итоге вы кого-то убьете. Хотя это может быть эффективным средством предотвращения вторжения в дом, не все хотят, чтобы это было на их совести. Однако, если вы хотите обезопасить свой дом, семью и имущество с помощью менее смертоносных средств, есть и другие варианты.

Несмертельного оружия самообороны на самом деле довольно много и оно может быть эффективным и действенным средством защиты вас и ваших, хотя некоторые из них лучше для использования в вашем доме, чем другие. Помня об этом, мы составили список из 10 самых полезных, по нашему мнению, несмертельных средств самообороны для обеспечения безопасности дома.Они различаются по стилю и формату, что позволяет вам выбрать те, которые лучше всего соответствуют вашим потребностям, но все они заслуживают рассмотрения как средство обеспечения безопасности в собственном доме.

Фото: ТАЗЕР Пульс +

Значение нелетальной самообороны

и что искать

Прежде всего, мы должны повторить, что основная цель любого менее смертоносного домашнего оружия и / или оружия самообороны состоит в том, чтобы обезопасить себя, свою собственность и своих людей , не причиняя смертельного вреда любому злоумышленнику. и / или нападавший.Хотя огнестрельное оружие определенно может выполнить свою работу, остается риск того, что при его использовании — особенно во время вторжения в дом, когда вы можете проснуться от сна или ваш мозг может быть не в полной мере, когда дело доходит до принятия решений, благодаря отчетливое сочетание страха и адреналина — вы можете в конечном итоге кого-то убить, независимо от того, намерены ли вы этого или нет. Если это не то, чего вы хотите на своей совести, и вы надеетесь избежать юридических последствий, то вам лучше вообще отказаться от огнестрельного оружия и выбрать вместо него нелетальное оружие самообороны.

Конечно, это поможет вам в процессе принятия решений понять, в чем конкретно заключаются цель и цель вашего выбранного оружия самообороны. Очевидно, что это будет несколько отличаться в зависимости от типа устройства — будь то вариант тупой силы или что-то с немного большим расстоянием — но общие цели по-прежнему останутся в основном такими же. Чтобы дать вам представление о том, чего ожидать от этих нелетальных предложений, мы выделили четверку наиболее важных факторов и показателей, которые следует учитывать при поиске. Помните: они предназначены для сдерживания и специально разработаны, чтобы позволить вам избежать акта убийства — отсюда их «несмертельный» характер.

Запугивание: С психологической точки зрения люди обучаются простым жизненным действием избегать всего, что может причинить им боль. Даже самые стойкие мастера боевых искусств в мире знают, что получить травму — это не весело и может иметь серьезные последствия. Таким образом, простого предположения о физической боли иногда бывает достаточно, чтобы отвлечь и / или отпугнуть любых потенциальных нападавших.Достаточно напугайте злоумышленника, и он обязательно поймет, что потенциальная выгода не стоит потенциального вреда. Таким образом, это следует рассматривать как главную цель и цель любого оружия самообороны и защиты дома.

Расстояние: Вы должны сразу предположить, что любой, кто ворвался в ваш дом, также рассматривал и оспаривал возможность того, что им, возможно, придется защищаться, и что они, вероятно, сначала нападут, а потом зададут вопросы. Таким образом, рекомендуется держаться подальше от любых домашних захватчиков в случае конфронтации, с которой можно справиться, тщательно выбрав любое оружие защиты дома. Очевидно, что лучший выбор — взять что-то, что можно использовать на большом расстоянии — например, электрошокер или пистолет-мешок. Однако вы также можете положиться на тупые предметы, такие как летучие мыши или дубинки, чтобы отделиться от потенциального нападавшего. Чем больше расстояние между вами и домашним захватчиком, тем меньше вероятность причинения вам физического вреда.Также стоит отметить, что, по оценкам Министерства юстиции США, из 3,7 миллиона краж со взломом в год 61% домашних захватчиков совершают свое преступление (я) без оружия и только 12% имеют огнестрельное оружие, что свидетельствует об использовании менее надежных средств защиты. чем смертельный вариант в собственном доме.

Урон: Если дело доходит до крайности, важно помнить, что выбранное вами устройство самообороны действительно должно быть полезно в боевой обстановке. Возможно, вы не захотите убивать преступника, который ворвался в ваш дом, но это не значит, что вы не хотите причинить достаточно вреда, чтобы обезопасить себя, свою семью и свое имущество.В Интернете можно найти множество «оружия», особенно дешёвых электрошокеров, которые не кусаются, а это значит, что они звучат и даже выглядят устрашающе, но на практике мало что делают. Если кто-то врывается в ваш дом и сокращает расстояние между вами и ними, вы должны иметь возможность отбиваться от них — при необходимости, жестоко. В конце концов, в этих экстремальных обстоятельствах это вы или они. Нежелание кого-то убивать не означает, что вы хотите дать ему карт-бланш, чтобы он мог делать все, что им угодно, с вами, вашей семьей и вашим имуществом.

Удобство: Говорят, что лучшее оружие — это то, что у вас есть, и это так же верно в отношении устройств для дома и самообороны. Подумайте вот о чем: существует явная вероятность того, что если вы подвергнетесь вторжению в дом, это произойдет ночью, когда вы спите. Это означает, что вы можете быть вялым и / или неистовым в своем ответе. Таким образом, захват того, что поблизости и легко использовать, отвечает вашим интересам. Чрезмерно усложняйте вещи, и вы рискуете быть сбитыми с толку.Таким образом, удобство может не сразу показаться самым важным фактором, но оно может иметь решающее значение.

Брелок Glowiny Kubaton

В идеале вы, вероятно, захотите держаться подальше от всех, кто ворвался в ваш дом. К сожалению, это не всегда вариант. Именно в этих условиях и пригодится брелок «Светящийся кубатон». Просто обхватите это устройство пальцами, и его можно будет использовать как кулачок — сделав кулак, как тупой инструмент, более прочный и эффективный — но он также имеет заостренный наконечник, который создает концентрированную точку давления, а это означает, что вся ваша сила будет сконцентрированы на гораздо меньшей площади и, следовательно, могут нанести злоумышленнику больший вред, чем что-то более грубое.Это устройство также отличается отсутствием движущихся и / или электронных деталей, а это означает, что оно не подведет вас в трудную минуту. Опять же, вы, вероятно, не захотите подходить к использованию кубатона настолько близко и лично, насколько это необходимо, но вы будете счастливы получить его в случае, если это неизбежно.

Покупка: $ 12

SABRE RED Crossfire Гель-спрей с перцем

Из-за того, насколько эффективно он может временно ослепить и вывести из строя нападавших, перцовый баллончик является одним из самых надежных нелетальных видов оружия, используемых военными и сотрудниками правоохранительных органов во всем мире.И, разве вы не знали, SABER — это бренд, который предпочитают полиция Нью-Йорка, полицейское управление Чикаго и даже маршалы США. Эта конкретная версия распыляет гель, который действует до 4 лет, может стрелять до 18 футов, выдерживает 18 очередей и имеет рецепт максимальной прочности для непревзойденной останавливающей силы. Как будто этого недостаточно, к каждой банке геля-спрея SABRE RED Crossfire Pepper Gel Spray прилагается доступ к подробным обучающим видео и советам по безопасности, которые помогут вам использовать его эффективно и без происшествий.

Покупка: $ 15

Бейсбольная бита Cold Steel Brooklyn Crusher

Очевидно, что большинство бейсбольных бит могут отлично работать как оружие защиты дома; на самом деле, именно по этой причине они стали чем-то вроде тропа в кино и на телевидении (см. М. Найт Шьямалан Знаки для справки). Однако бейсбольные биты обычно предназначены для ударов по бейсбольным мячам. Напротив, Cold Steel Brooklyn Crusher выглядит как традиционная бейсбольная бита, но на самом деле была разработана специально для использования в качестве тупого оружия, а это означает, что она должна была выдерживать тяжелые повторяющиеся удары. Вот почему он изготовлен из полипропилена, практически неразрушимого синтетического материала, который никогда не сломается, не расколется, не расколется, не сгниет и т. Д. Он также доступен в пяти вариантах длины, поэтому вы можете выбрать тот, который вам больше всего подходит.Для справки: тот, что изображен выше, имеет в общей сложности 29 дюймов, а самый маленький — 20 дюймов.

Покупка: $ 28

Складная дубинка Smith & Wesson SWBAT21H

Имея высоту 21 дюйм в полностью развернутом состоянии, складная дубинка Smith & Wesson SWBAT21H дает пользователям такой же радиус действия и мощность, как и небольшая бейсбольная бита, а это означает, что ею можно размахивать с большой силой и поражать нападавших с разрушительной силой. Однако, в отличие от летучих мышей, его можно сложить, когда он не используется, всего до 8 штук.5 дюймов — примерно достаточно маленького размера, чтобы его можно было спрятать в любой тумбочке стандартного размера или кухонном ящике. Он также сделан из сверхпрочной и легкой хромомолибденовой стали, а это означает, что он может выдержать довольно много злоупотреблений, не ломаясь и не становясь неэффективным в качестве оружия самообороны. В случае, если этого недостаточно, чтобы помочь вам использовать это устройство, его также используют сотрудники правоохранительных органов по всей стране, что подтверждает его общую эффективность как инструмента.

Покупка: $ 40

Оглушающая дубинка уличного варвара

Если вас когда-нибудь случайно ударило током, вы, вероятно, знаете, насколько сильно может уколоть даже ток низкого напряжения.Конечно, если вы никогда этого не чувствовали, вы можете просто погуглить видео людей, которые были шокированы, чтобы понять, насколько это неприятно и насколько эффективно это может бросить даже большого здорового человека. Таким образом, вы, вероятно, понимаете ценность использования оглушающей дубинки уличного варвара в качестве оружия защиты дома. Он не только поможет сохранить некоторое расстояние между вами и любыми потенциальными нападающими благодаря своей длине 19 дюймов, но также может излучать 9 миллионов вольт через три контактных зоны (кончик и боковые стороны) — один только звук может отпугнуть злоумышленников.Только учтите: да, это устройство может шокировать; однако он, вероятно, более эффективен в качестве психологического сдерживающего фактора, чем действительное эффективное средство предотвращения нападения кого-либо на вас, и мы не рекомендуем использовать его в качестве тупого инструмента, поскольку внутренняя электрическая часть может не остаться нетронутой при повторных ударах.

Покупка: $ 45

Тактический фонарь OLIGHT Warrior X Pro

Как и многие другие предложения в нашем списке, Olight Warrior X Pro Tactical Flashlight является эффективным оружием самообороны с некоторой встроенной универсальностью, то есть он работает более чем одним способом.Во-первых, этот свет излучает световой луч яркостью до 2100 люмен, чего более чем достаточно, чтобы временно ослепить и дезориентировать любого нападающего. Он настолько яркий, что может быть полезен даже в том случае, если злоумышленник носит солнцезащитные очки. Однако, если фонарь не может остановить атаку, этот портативный фонарик также был построен с прочным и легким алюминиевым корпусом и зубчатой ​​лицевой панелью, разработанной специально для использования в качестве тупого ударного инструмента. Подводя итог, можно сказать, что Warrior X Pro можно использовать, чтобы ослепить и победить злоумышленника, придавая этому устройству доверие как двойную угрозу.Более того, он также полезен в качестве простого повседневного снаряжения, когда вам не нужно защищаться, что придает ему еще большую ценность.

Покупка: $ 120

Пистолет для мешков с фасолью ARMA 100

Используемый правоохранительными органами и военнослужащими по всему миру, пистолет-пулемет ARMA 100 эффективен для сбивания нападавших на расстоянии до 20 футов, посылая несмертельные патроны из мешков-мешков через комнату со скоростью 135 футов. в секунду. Для справки: этой силы достаточно, чтобы полностью сбить с ног здорового взрослого мужчины, если вы попадете прямо в цель.Владение им также законно во всех 50 штатах и ​​не требует лицензии или обучения. Однако стоит отметить одну вещь: при правильном стечении обстоятельств это теоретически может привести к летальному исходу, особенно если выстрелить кому-то в лицо или горло. Кроме того, он хорош только для одиночного выстрела до того, как потребуется перезарядка — это означает, что вам нужно быть уверенным в своей способности поразить цель с первого раза, если вы хотите использовать его в качестве оружия защиты дома. Если вас устраивают эти две проблемы, это может быть одним из лучших способов самообороны.

Покупка: 199 $

Пистолет для перца Salt Supply Co. s1

Пистолет-распылитель для перца Salt Supply Co. s1 — это опора для дома и самообороны, и на самом деле он работает двумя способами (пока вы берете в руки черный). Во-первых, оно очень похоже на настоящее огнестрельное оружие — этого могло бы быть достаточно, чтобы отпугнуть злоумышленника в пылу сиюминутного настроения. Однако, если домашний захватчик продолжает нападать на вас, вы можете просто нажать на спусковой крючок и послать в их сторону баллончики со слезоточивым газом и / или перцовым аэрозолем (в комплекте по 10 штук) со скоростью 320 футов в секунду с эффективной дальностью действия. 150 футов или более.Эти снаряды не только вызывают физическую боль при ударе, как и шары, но и лопаются, вызывая еще больший физический дискомфорт, включая ослепление и нарушение дыхания, такое как кашель и удушье. Фактически, он настолько эффективен, что американские военные фактически используют его в менее смертельных случаях. К сожалению, если вы живете в Калифорнии, Нью-Йорке или Массачусетсе, вы не можете доставить это оружие домой. Однако во всех других государствах пистолет-распылитель Salt Supply Co. s1 для перца — это честная игра.

Покупка: $ 350

TASER Pulse + Электрошокер

Этот бренд настолько ассоциируется с нелетальными электрическими устройствами самообороны, что люди используют название TASER как синоним «электрошокера». А это, наверное, потому, что они освоили создание и внедрение указанных устройств. Одно из последних и лучших предложений бренда — сверхкомпактный Pulse +, который вы видите здесь. При общем весе всего 8 унций этот электрошокер может эффективно останавливать и выводить из строя нападавших на расстоянии до 15 футов — используя мощный электрический заряд, который может подавлять мышцы до 30 секунд за раз.Более того, Pulse + может подключаться к Noonlight, интеллектуальному приложению, которое может отправлять сотрудников службы экстренной помощи к вам при каждом выстреле из электрошокера. Кроме того, TASER заменит ваш Pulse + бесплатно, если вы стреляете из него в порядке самообороны. Да, 450 долларов — это инвестиция, но если это означает безопасность и душевное спокойствие, мы думаем, что это более чем оправдывает свою цену.

Покупка: 450 долларов

Принять сторожевую собаку

В просторечии известная как «лучший друг человека», собака может служить во многих отношениях эффективным средством защиты вашего дома от краж со взломом и взломов.Во-первых, независимо от породы и / или размера лающая собака может действовать как сигнализация, предупреждая вас, ваших соседей и (конечно же) самих домашних захватчиков о том, что она осведомлена о взломе. Одного этого достаточно, чтобы отпугнуть огромное количество потенциальных грабителей. Однако, если лай не отпугивает нападавшего, собаку также можно обучить атаковать незнакомых людей — это означает, что ваша собака может быть превращена в само оружие, что, как мы видели, применяют на практике полиция и военные организации по всему миру. Мир.Стоит отметить, что это не должно быть вашей основной причиной для приобретения собаки, и мы были бы упущены в своих обязанностях, если бы не предложили усыновление (в отличие от покупки у заводчика) в качестве предпочтительного метода приобретения собаки. .

Подробнее: здесь

Система домашней безопасности SimpliSafe

Почётное упоминание

Поскольку домашние системы безопасности не являются «оружием» сами по себе, они не попали в список. Однако эти системы — исключительный вариант, когда речь идет о средствах устрашения.В конце концов, вам, скорее всего, не придется защищаться от домашнего захватчика, если ваш дом подключен к сети для вызова полиции при первых признаках взлома. Установка системы домашней безопасности — как и многочисленные блестящие варианты от SimpliSafe — может значительно снизить риск вторжения в дом. Фактически, д-р Джозеф Б. Кунс из Департамента уголовного правосудия и криминологии в UNC Charlotte провел исследование, которое определило, что лишь 13% домашних захватчиков продолжат проникновение после срабатывания сигнализации. Таким образом, система домашней безопасности является важным и эффективным средством сложения колоды в вашу пользу — и может даже снизить ваш личный риск до незначительного уровня.

Покупка: 160 $ ​​+

12 лучших защитных пород собак

Как уже упоминалось, безопасность дома определенно не должна быть основной причиной, по которой вы берете собаку. При этом нельзя отрицать потенциальную эффективность. Имея это в виду, если вы заинтересованы в питомце на всю жизнь, которое также может служить для защиты вас и ваших, мы составили это руководство по лучшим породам сторожевых собак для защиты.

единиц огнестрельного оружия для самообороны | Модель самообороны ограбления

Огнестрельное оружие — отличный выбор оружия самообороны для личной защиты и одно из лучших средств защиты от преступного нападения, особенно для женщин. Но на самом деле помните, что вам необходимо предвидеть нападение, как при использовании любого из пунктов быстрого исправления для самозащиты. В реальной атаке ситуации быстро развиваются, поэтому добраться до оружия не всегда реально.

Оружие

может быть отличным средством самообороны, но что делать, если у вас не было оружия, когда вам нужно защитить себя?

Пистолеты для индивидуальной защиты

Важно понимать ограничения огнестрельного оружия для личной защиты, как и в случае использования любого оружия, подарков и гаджетов.

Модель-грабитель. Студентка держит огнестрельное оружие, демонстрируя, что, в отличие от фильмов, ее палец остается на спусковом крючке, пока не будет готов выстрелить.

Научиться обращаться с огнестрельным оружием и иметь его дома — это очень воодушевляющий опыт, особенно для женщин. Опросы показали, что владельцы оружия в первую очередь покупают огнестрельное оружие для личной защиты, а владельцы оружия почти единодушно сообщают, что чувствуют себя в большей безопасности, потому что оружие находится в их домах. Том Смит и Роберт Смит подсчитали, что около 12% женщин владеют оружием и около 4. От 5 до 8% имеют пистолеты, и эти женщины обычно состоят в браке и живут за пределами больших городов ( Journal of Criminal Law & Criminology , 1995). По данным опроса Gallup, (2011), 23% женщин владеют оружием в своем доме по сравнению с 46% мужчин в Соединенных Штатах. В 2013 году исследовательский центр PEW сообщил, что 30% женщин и 45% мужчин владеют оружием.

Женщина (или мужчина) не должна полагаться на огнестрельное оружие как на единственное средство самообороны. Владение оружием — один из аспектов личной защиты.Она должна учитывать множество факторов:

• Есть разные виды оружия на выбор; револьверы, автоматика, винтовки и ружья. Пистолеты обычно более практичны для личной самозащиты.
Цена на огнестрельное оружие
• варьируется от 100 до 1000 долларов, плюс сборы за справку и регистрацию.
• Обучение обращению с огнестрельным оружием квалифицированными инструкторами — еще одна сопутствующая стоимость. Другие периодические расходы включают тренировочные боеприпасы, плату за стрельбище и ротацию боеприпасов.
• Должен определиться с калибром для эффективности и того, что лично удобно. более крупные калибры стоят дороже в боеприпасах, но имеют лучшую эффективность или «останавливающую силу».
• Владение огнестрельным оружием требует дополнительной ответственности в отношении мер предосторожности и обучения, которые ожидаются от его владельцев. Вы также должны уметь пользоваться им, что также приносит вам пользу, поскольку вы знакомы с принципами действия оружия и помогаете вам защищаться от вооруженного нападавшего.
• Оружие может быть украдено при ограблении, или грабитель найдет его и может использовать против вас и вашей семьи.
• Огнестрельное оружие может нанести себе ранение в случае борьбы за оружие. Некоторые люди получили травмы, чистя оружие, не имея возможности убедиться, что оно было разряжено.

Огнестрельное оружие должно быть надежно закреплено и храниться в недоступном для детей месте, чтобы предотвратить травмы и смерть их самих или их друзей, которые могут возникнуть при использовании сейфа для оружия или замков спускового крючка. Безопасность детей становится проблемой, куда бы вы ни пошли, и если вы от нее откажетесь.Во многих штатах были приняты законы о халатности в отношении родителей, которые предусматривают уголовное наказание родителей за «случайную» стрельбу, совершенную детьми из незащищенного огнестрельного оружия. Эти законы являются результатом инцидентов, когда дети получали огнестрельное оружие своих родителей и стреляли в себя или в друга, или, что еще хуже, брали его в школу и использовали в школьной стрельбе. В других случаях пользователи оружия стреляли в собственного ребенка, другого близкого человека или соседа по комнате, когда боялись, что грабитель вторгся в их дом посреди ночи.

Переноска оружия для личной безопасности

Если вы планируете носить оружие в целях личной безопасности, ознакомьтесь с законами своего штата. В некоторых штатах, таких как Аризона, гражданам разрешено носить огнестрельное оружие. В большинстве штатов не разрешается скрытое огнестрельное оружие или разрешения на скрытое ношение. Если вы полагаетесь на оружие для личной защиты, помните, что вы должны носить его с собой везде, куда бы вы ни пошли, если вы планируете иметь его во время нападения. Но у вас еще должно быть время, чтобы добраться до него, отцепить его от пояса или сумочки и вывести участки на цель.Это может быть громоздко, неудобно, неудобно и во многих случаях. Путешествие, особенно авиаперелеты и поездки за границу, также затрудняют ношение оружия для личной защиты.

Владение огнестрельным оружием требует ответственности не только за его безопасность, но и за его использование. Настоятельно рекомендуется периодически практиковаться с ним для поддержания уровня мастерства, если он внезапно понадобится. Также существуют правовые параметры использования огнестрельного оружия в целях самообороны. Для выпускников Model Mugging параметры обоснования использования их физических навыков аналогичны и здесь не будут обсуждаться.

Мышление самообороны огнестрельного оружия

Мышление стрелять из пистолета в другого человека является важным фактором, который следует учитывать при выборе огнестрельного оружия для личной защиты. Распространенное заблуждение — стрелять кому-то в ногу, чтобы остановить. Полицию критикуют за то, что она не может этого сделать. В голливудских фильмах возможно все, но реальность включает в себя множество других факторов в жизненных и смертельных ситуациях. При стрельбе по движущемуся противнику может быть сложно попасть в область груди, не говоря уже о том, чтобы прицелиться в более тонкую и подвижную ногу.Если вы имеете право выстрелить кому-то в ногу, то выстрел в грудь нападавшего также оправдан, когда вы считали, что чувствуете достаточно угрозы, чтобы взять оружие в руки.

Факт, который часто неправильно понимают люди, решившие использовать оружие для защиты, — это то, что одна или несколько пуль редко могут мгновенно остановить атакующего. Люди, которых застрелили, могут не сразу упасть, как в кино, особенно в состоянии алкогольного или наркотического опьянения. Даже если вы выстрелите в кого-то в перестрелке или перестрелке, скорее всего, ответная пуля уже летит к вам, прежде чем он упадет и умрет. Даже если он безоружен и вы стреляете в него, вам все равно придется сразиться с ним физически.

В отличие от фильмов, люди, которых застрелили, не могут сразу же упасть. Даже если вы выстрелите в кого-то первым в перестрелке, скорее всего, его пуля уже летит к вам, прежде чем он упадет и умрет. После попадания нескольких пуль нападавший мог получить смертельное ранение и не упасть на землю. У смертельно раненых может быть 10 секунд или больше, прежде чем они упадут. Десять секунд мертвеца — это термин, используемый для описания способности продолжать бой еще десять секунд после получения смертельного ранения.Это работает как для вас, так и для преступника. То, что в вас стреляли, не означает, что бой окончен или проигран.

Преступники, как известно, продолжали драться и много раз могли дотянуться до стрелка, схватить его, бороться и часто обезоруживать. Жертвы тоже были застрелены и мужественно разоружены или убиты нападавшим после того, как их застрелили. Нападавшие и жертвы могут обладать гораздо большей физической силой, чем обычно, потому что прилив силы является частью их «адреналинового состояния» и / или тренировок с огнестрельным оружием. В других случаях преступники находятся под кайфом от употребления наркотиков, находятся в психическом состоянии психоза или в состоянии сильного гнева. В одного жестокого преступника сотрудники полиции выстрелили более тридцати раз, прежде чем он, наконец, упал на землю и умер.

Вооруженные и женщины

Женщины, которые успешно использовали огнестрельное оружие для самозащиты, знали о нападении заранее. Пэкстон Куигли приводит прекрасные аргументы в пользу владения оружием в своей книге «Вооруженные и женские», а также описана в статье Жанны А. «Худший кошмар грабителей», опубликованной журналом New Dimensions.Харрис.

В другой статье о «Стрельбе по лучшему другу девушки», опубликованной журналом Moxie Magazine, о «Самозащите здравого смысла» Кэролайн Рубен.

Пакстон Куигли описывает многочисленные случаи, когда женщины использовали пистолет, чтобы остановить нападавшего. Однако в рассказах о личной защите огнестрельного оружия есть общая тема. Преступник неосознанно позволил женщине достать пистолет из ее укрытия и выстрелить или задержать нападавшего под дулом пистолета до прибытия полиции.

Пакстон Куигли описывает историю в своей книге «Вооруженные и женщины» (страницы с 25 по 28). Женщина принимала душ дома, когда нападавший пролез через закрытое, но незапертое окно спальни. Когда она открыла занавеску в душе, он стоял в дверном проеме ванной, прислонившись к косяку, с большим ножом и ухмыляясь. Он вошел в ванную, сделав нож очень очевидным. Он сел на крышку сиденья унитаза и сказал мне вытереться. После того, как она вытерлась, он сказал ей нанести немного духов, а затем повелел в спальню.Он сел на кровать, сверкая ножом, и сказал ей надеть для него сексистское нижнее белье. Она подошла к ящику с нижним бельем и повернулась, держа в одной руке трусы от купальника, а в другой — пистолет. Нападавший был так удивлен, что уронил нож и нырнул в укрытие. Женщина угрожала нападавшему и приказала ему вызвать полицию.

Не думайте, что, раз уж у вас есть оружие, вы будете в безопасности в случае нападения. Пистолет может стать отличным средством защиты дома. Это высокоразвитый инструмент защиты, способный уравновесить масштабы грубой силы. Огнестрельное оружие — один из самых эффективных инструментов защиты жизни и свободы. Но для эффективного использования огнестрельного оружия вы должны заранее предупредить об атаке, а затем успеть добраться до своего оружия. Но если у вас в руках оружие для защиты, вы получаете эффективный инструмент в сочетании с надлежащей подготовкой.

На продвинутом курсе по ограблению моделей студенты учатся защищаться от вооруженного нападавшего.Студенты, которые практиковали стрельбу из оружия, имеют преимущество на этапе Модельной системы ограбления. Их опыт владения огнестрельным оружием распространяется и на ближний бой против вооруженного нападавшего для повышения эффективности навыков.

Несмотря на недавнюю негативную политическую повестку дня, ответственное использование огнестрельного оружия для личной самозащиты и защиты личных свобод дает очень положительные преимущества.

Вернуться к выбору в самообороне для получения дополнительных предложений.

5 Использование огнестрельного оружия для защиты от преступников | Огнестрельное оружие и насилие: критический обзор

на основе оценок DGU из различных обзоров использования оружия. Мы обнаруживаем, что фундаментальные проблемы в определении того, что подразумевается под защитным использованием оружия, могут быть основным препятствием для точного измерения. Наконец, после обзора литературы, в которой делается попытка подсчитать годовое количество защитных оружий в Соединенных Штатах, мы затем рассмотрим небольшой набор исследований, которые оценивают эффективность огнестрельного оружия для защиты.

СЧЕТЧИКИ ЗАЩИТНОГО ПИСТОЛЕТА

Сколько раз в год гражданские лица используют огнестрельное оружие в целях защиты? Ответы на этот, казалось бы, простой вопрос сбивают с толку. Рассмотрим результаты двух наиболее цитируемых исследований в данной области: McDowall et al. (1998), используя данные волн Национального исследования по виктимизации от преступлений (NCVS) за 1992 и 1994 годы, было обнаружено около 116 000 случаев использования оружия для защиты в год, а Kleck and Gertz (1995), используя данные Национального обзора самообороны 1993 года ( NSDS), обнаруженный около 2. 5 миллионов защитных орудий используют каждый год.

Многие другие обзоры предоставляют информацию о распространенности использования оружия в оборонительных целях. Используя исходное Национальное обследование преступности, McDowall and Wiersema (1994) оценили 64 615 ежегодных инцидентов с 1987 по 1990 год. По крайней мере, 19 других опросов привели к оценкам числа случаев использования оружия в целях защиты, которые аналогичны (т.е. Клек и Герц. Никакие другие обзоры не обнаружили цифр, согласующихся с NCVS (другие обзоры использования оружия рассмотрены в Kleck and Gertz, 1995, и Kleck, 2001a).

Чтобы охарактеризовать большой разрыв в оценках уровня распространенности, достаточно рассмотреть оценки, полученные на основе NSDS и недавних волн NCVS. Эти две оценки различаются почти в 22 раза, хотя разница в оценочных показателях распространенности поразительно велика, но на самом деле не должна вызывать удивления. Как показано в таблице 5-1, эти два опроса заметно различаются, охватывая разные группы населения, опрашивая респондентов разными методами, используя разные периоды вспоминания и задавая разные вопросы.

NCVS — это постоянное ежегодное обследование, проводимое федеральным правительством (т. Е. Бюро переписи населения от имени Министерства юстиции), которое опирается на сложную схему ротации панелей для обследования репрезентативной выборки из почти 100 000 взрослых, не прошедших институционализацию (в возрасте от 12 лет и старше). ), от 50 000 домохозяйств. Чтобы выявить случаи использования оружия в целях защиты, опрос сначала оценивает, был ли респондент жертвой определенных категорий преступлений — изнасилования, нападения, кражи со взломом, кражи личного и домашнего имущества или угона автомобиля — в течение последних шести месяцев, а затем задает несколько вопросов. вопросы о самообороне.В частности, у потерпевших спрашивают:

Пистолет — это «самое популярное» оружие самообороны в Америке? Это ключевой вопрос в Верховном суде

В декабре Верховный суд должен заслушать устные аргументы по важному делу о Второй поправке. Суд оценивает конституционность ограничения Нью-Йорка на транспортировку лицензированного огнестрельного оружия в дома или на стрельбище за пределами города. (Закон был недавно отменен, но дело все еще продолжается.) Тот факт, что дело касается, в частности, ручного огнестрельного оружия, имеет большое значение, поскольку в 2008 году Верховный суд поместил пистолеты в иерархию «оружия» Второй поправки из-за их предполагаемой популярности для самообороны. При более внимательном рассмотрении можно предположить, что это была тонкая тростинка, на которую опиралось конституционное владение.

В деле District of Columbia v. Heller Верховный суд отменил два закона Вашингтона, округ Колумбия, потому что они отказывали в праве хранить пистолеты в доме и приводить их в действие, когда это необходимо для самообороны.Важным аспектом аргументации Суда было то, что пистолеты пользуются максимальной защитой, потому что они являются «самым популярным оружием, которое американцы выбирают для самообороны дома». За немногими исключениями, это широкое утверждение ускользнуло от внимательного изучения.

Акцент Heller на привлекательности пистолета был недвусмысленным и логичным. Пистолет, по мнению большинства, является оружием, «которое в подавляющем большинстве выбрано американским обществом для [законной самообороны]», и «типичным оружием самообороны» по мнению «американского народа».Эта предполагаемая популярность, по мнению большинства, изолирует огнестрельное оружие от запрета, независимо от того, насколько убедительны правительственные нормативные требования или даже то, разрешает ли закон владение альтернативным огнестрельным оружием, не говоря уже о не огнестрельном оружии.

И тем не менее, большинство Heller нигде не цитировало статистические данные, подтверждающие свой вывод об относительном владении оружием. Вместо этого судьи процитировали заключение суда низшей инстанции, которое, в свою очередь, процитировало спорную статью 1995 года криминологов Гэри Клека и Марка Герца о распространенности защитного оружия , использующего , а не владения оружием .В своей статье Клек и Герц предполагают, что американцы использовали оружие для защиты до 2,5 миллионов раз в год — число, которое намного превышает другие оценки, согласно которым эта цифра приближается к 100000. Действительно, данные, собранные федеральным правительством, показывают, что лишь небольшая часть людей, участвующих в самообороне, использует пистолеты, а еще меньшая часть пистолетов когда-либо использовалась для самообороны.

Одобрение Судом противоречивого эмпирического исследования было либо неосмотрительным, либо случайным.Однако, что более важно, это был отвлекающий маневр. Общее количество использованных для защиты оружия ничего не говорит нам о том, сколько американцев владеют огнестрельным оружием по сравнению с другим оборонительным оружием.

Фактически, имеющиеся данные о владении пистолетом позволяют сделать вывод, совершенно отличный от того, который был сделан в заключении Heller . Пистолеты, несомненно, в некотором роде «популярны» — многие миллионы принадлежат американцам, — но большинство подходящих американцев не имеют пистолетов для самообороны или каких-либо других целей.Действительно, процент семей, владеющих каким-либо огнестрельным оружием, снижается с 47 процентов в 1980 году до 31 процента в 2014 году. На индивидуальном уровне только 22 процента взрослых американцев владеют огнестрельным оружием. Среди меньшинства американцев, владеющих огнестрельным оружием, пистолеты со временем стали более популярными, и сейчас на них приходится 60 процентов новых покупок. Но такого роста популярности среди владельцев оружия недостаточно, чтобы объявить пистолеты «самым популярным оружием, которое американцы выбирают для самообороны в домашних условиях.Вместо этого данные показывают, что «самым популярным» оружием самообороны может быть вовсе не оружие: примерно 80 процентов взрослых американцев, не имеющих огнестрельного оружия, выбирают другой план самообороны — часто другое оружие (ножи, например, или обычные предметы домашнего обихода, такие как бейсбольные биты, которые можно использовать в качестве оружия) в сочетании с другими мерами предосторожности, такими как системы сигнализации.

С точки зрения конституционной методологии решение большинства увязать конституционную защиту с популярностью современного оружия является ошибочным.Например, быстро регулируя новые оружейные технологии, правительство может подавить рынки и сделать оружие «непопулярным».

Тем временем оружейная промышленность может влиять на популярность оружия в противоположном направлении. Менее 20 лет назад четверть владельцев оружия заявили, что у них есть оружие для самозащиты. Сегодня наполовину цитирую защиту. Таким образом, это может быть не совпадением, что меняющееся обоснование отслеживает маркетинговую стратегию оружейного лобби — от спорта к самообороне.

А что происходит, когда популярность оружия растет и падает? Повышается и понижается его конституционный статус? Популярность оружия — очень податливый и нестабильный показатель конституционной доктрины.

Если популярность все же будет показателем, она должна, по крайней мере, быть основана на надежных эмпирических данных. У судей может возникнуть соблазн повторить уверенное утверждение Heller о статусе пистолета как «типичного оружия самообороны» в деле Нью-Йорка, которое в настоящее время рассматривается в Верховном суде.Надеюсь, вместо этого они примут более твердое решение.

Эрик Рубен — доцент права юридической школы SMU Dedman School и научный сотрудник Центра Бреннана.

Использование смертельной силы | Второй вызов защиты

Хотя конкретные законы различаются, в каждом штате США принято считать, что вы имеете право защищаться с применением смертоносной силы. Осуществляете ли вы это право на законных основаниях, основано на доктрине «разумного человека».Другими словами, будет ли разумный человек в такой же ситуации использовать смертоносную силу в целях самообороны?

Что считается разумным? Эксперт по самообороне Массад Айоб говорит следующее: «Смертоносная сила оправдана только тогда, когда она применяется для предотвращения неминуемой и в противном случае неизбежной опасности смерти или серьезных телесных повреждений невиновных».

Чтобы упростить понимание, большинство людей ищут три элемента, чтобы определить, оправдано ли применение смертоносной силы, такой как огнестрельное оружие.

Способность
Обладает ли ваш нападающий способностью причинить смерть или тяжкие телесные повреждения? Обычно это означает, что у нападавшего было смертоносное оружие, например, пистолет или нож.

Использование смертоносной силы против невооруженного нападающего также может быть оправдано, например, когда вы столкнулись с несколькими нападающими или с одним нападающим, который причиняет вам серьезный вред. Однако, как и в знаменитом деле Трейвона Мартина, это может привести к заявлению о «неравенстве сил» и затруднить вашу защиту.

Возможность
Был ли ваш злоумышленник достаточно близко, чтобы провести атаку? Если нападавший был безоружен, он должен был быть на расстоянии вытянутой руки. Если бы у него было оружие, он должен был бы быть достаточно близко, чтобы использовать оружие против вас. Насколько близко достаточно близко? Это зависит от оружия, обстоятельств и мнения присяжных или судьи.

Возможность также означает, что атака должна быть здесь и сейчас. Мысль о том, что кто-то может причинить вам вред в будущем или в другом месте, не является юридически приемлемым оправданием для применения смертоносной силы.

Jeopardy
Злоумышленник намеревался причинить вам вред? Была ли ваша жизнь в опасности? Кто-то может иметь пистолет и стоять прямо перед вами, например, обладатель разрешения на скрытое оружие, но не имеет намерения причинить вред. С другой стороны, кто-то может наехать на вас с бейсбольной битой, крича, что собираются убить вас. В первом случае опасности, вероятно, нет. Во втором, наверное, есть.

Все сводится к следующему: действительно ли вы верите, что находитесь в смертельной опасности, и использование оружия — единственное средство ее устранения? Если предположить, что вы не инициируете конфликт, у вас нет обязанности отступать и вы искренне считаете, что находитесь в серьезной опасности, использование огнестрельного оружия может быть оправдано.

Конечно, всегда возможно, что полиция, прокурор, судья или присяжные не согласятся с вами, и в этом случае вы можете столкнуться с серьезными проблемами с законом.

Посмотреть планы >>

Контроль над огнестрельным оружием, право на самооборону и разумные льготы для всех

Аннотация

Один из самых сильных аргументов против применения мер контроля над огнестрельным оружием состоит в том, что такие меры нарушают право на самооборону или безопасность от нападения.Аргумент, отстаиваемый Майклом Хьюмером и другими, утверждает, что даже если конкретная мера контроля над огнестрельным оружием дает хорошие результаты в целом, она нарушает, причем, на первый взгляд, серьезно ошибочно, права тех, кто в конечном итоге погибает или получает значительный вред. к их результирующей неспособности защитить себя. Мы утверждаем, что неуверенность со стороны правительства в отношении того, кто пострадает от конкретной меры контроля над оружием, является решительным ответом на этот аргумент. Если меры контроля над огнестрельным оружием в конечном итоге спасут жизни, то они могут увеличить шансы каждого человека остаться в безопасности по сравнению с информацией, доступной правительству, даже если они нанесут ущерб некоторым людям, которых в противном случае не было бы.Мы опираемся на аргументы Каспара Хейра в пользу утверждения об отсутствии конфликта между моралью и разумной благотворительностью, чтобы утверждать, что этот факт подтвердит политику контроля над оружием.

1. Введение

Контроль над огнестрельным оружием включает, в широком смысле, государственное регулирование огнестрельного оружия. Одна важная и широко обсуждаемая форма контроля над огнестрельным оружием включает предотвращение или затруднение получения гражданами или определенными группами граждан огнестрельного оружия или определенных видов огнестрельного оружия; когда мы говорим о контроле над огнестрельным оружием, мы будем иметь в виду эту форму.[1] Такие меры существуют в диапазоне от более до менее ограничительных. Например, закон, запрещающий детям покупать снайперские винтовки, менее строг, чем закон, запрещающий любому гражданскому лицу владеть любым типом огнестрельного оружия. Один из самых сильных аргументов против применения достаточно ограничительных мер контроля над огнестрельным оружием включает утверждение о том, что такие меры нарушают право на самооборону, сила которого сама проистекает из очень важного права на физическую безопасность. Аргумент гласит, что даже если конкретная мера контроля над огнестрельным оружием в целом дает хорошие результаты, она нарушает, причем это является серьезным нарушением prima facie, права тех, кто в конечном итоге погибает или получает значительный вред из-за своей неспособности защитить себя.Мы будем утверждать, что неуверенность со стороны правительства в отношении того, кто пострадает от конкретной меры контроля над оружием, является решительным ответом на этот аргумент. Наша цель не состоит в том, чтобы обеспечить положительную защиту каких-либо очень ограничительных мер контроля над оружием. Например, это совместимо с нашим аргументом о том, что такие меры в конечном итоге уносят жизни, и поэтому нецелесообразны по консеквенциалистским соображениям. Вместо этого наш проект направлен на подрыв аргументов в пользу самообороны. Наша цель также не состоит в оценке относительных достоинств различных ограничительных мер контроля над оружием, хотя наш аргумент в Разделе 4 будет подразумевать, что меры, позволяющие избежать возражений против самообороны, должны будут включать определенное исключение, защищенное Дэвидом ДеГразиа (2016), которое в любом случае рекомендуется по другим причинам.

Версия аргумента приводится Майклом Хьюмером, который утверждает, что любая очень ограничительная мера контроля над огнестрельным оружием может быть оправдана только в том случае, если она спасет «во много раз больше жизней, чем это стоило» (2003: 317). Предполагается, что это связано с тем, что такая политика нарушает право некоторых на самооборону, а нарушение весомых прав оправдано только в том случае, если с ее помощью можно добиться очень больших успехов. Подобные аргументы были поддержаны (возможно, среди прочих) Тимоти Холлом (2006 г.), Дином Питером-Бейкером (2014 г.), Тимоти Сяо (2015 г.) и Лестером Х.Хант (2016). Мы думаем, что наши рассуждения применимы ко всем вариантам аргумента, но мы сосредоточимся на формулировке Хьюмера, потому что мы думаем, что это одно из наиболее ярких и убедительных утверждений аргумента. Между тем, Николас Диксон (2011) и Джефф МакМахан (2012) утверждают, что этот аргумент не работает. Они говорят, что контроль над огнестрельным оружием делает каждого человека более безопасным и таким образом способствует способности каждого человека оставаться в безопасности от вреда. Соответственно, право человека на физическую безопасность не нарушается. Хьюмер (2016) показывает, что этот ответ не работает.Контроль над огнестрельным оружием может сделать людей в среднем более безопасными, но он не делает каждого человека более безопасным, и те, кого делают менее безопасными, — это те, права которых, по утверждению Хьюмера, нарушены.

В этой статье мы опираемся на недавнюю работу Каспара Хэра (2016), чтобы показать, что, хотя ответ Хьюмера Диксону и МакМахану верен, аргумент от права на самооборону, тем не менее, вероятно, не работает. Важно то, будет ли повышена ожидаемая безопасность каждого человека, учитывая имеющиеся у правительства знания, с помощью политики контроля над огнестрельным оружием.За пределами особых обстоятельств (для которых должны быть предусмотрены любые возможные положения) это означает, что политика контроля над оружием должна только сделать людей в среднем более безопасными, чтобы быть оправданной с точки зрения защиты права на безопасность. Конечно, есть и другие аргументы против контроля над огнестрельным оружием — например, из утверждения, что это действительно приведет к обратным результатам и увеличит преступность, или из автономии владельцев оружия (Huemer 2003: §3; Hsiao 2015), или из рекреационной ценности пистолеты (Huemer 2003: §4.1), или из предполагаемой роли государственного владения оружием в предотвращении тирании (Wheeler 1999). Но Хьюмер считает аргумент о самообороне «главным аргументом в пользу прав на оружие» (2003: 306), и именно на нем мы сосредоточимся.

В следующем разделе мы исследуем аргумент Хьюмера, возражение МакМахана и Диксона и ответ Хьюмера. В разделе 3 мы рассматриваем аргумент Каспара Хара о том, что между рациональной благотворительностью и моралью нет противоречий. В разделе 4 мы применяем этот аргумент к случаю контроля над оружием, формулируем и отвечаем на два возражения.

2. Аргумент Хьюмера

Huemer фокусируется в первую очередь на крайней форме контроля над огнестрельным оружием — запрещении любого оружия, находящегося в частной собственности. Обычно сторонники контроля над огнестрельным оружием в Соединенных Штатах имеют в виду не это, но Хьюмер считает, что «изучение этого предложения позволит нам разработать теоретические основы, необходимые для оценки менее экстремальных форм контроля над огнестрельным оружием» (2003: 304, прим. 14). Далее Хьюмер утверждает, что его аргумент также применим к предложениям о запрете огнестрельного оружия и скрытого оружия, хотя и в несколько смягченной форме (потому что эти предложения не нарушают право на самооборону в такой степени, как полный запрет) (2003: § 7).Мы последуем за Хьюмером, взяв за отправную точку полный запрет, с оговоркой, что аналогичные рассуждения могут быть применены к менее строгим мерам контроля над оружием.

Хьюмер предполагает, что основная сила права на ношение оружия проистекает из права на самооборону. Право на ношение оружия — это так называемое «право на средства», значимое в основном потому, что владение оружием во многих обстоятельствах является наиболее эффективным средством реализации более основного права на самооборону (§§2.2 и 4.2). Право на самооборону, в свою очередь, является «производным правом, служащим для защиты права на жизнь среди других прав» (2003: 307), такого как право против нападения с несмертельным исходом. Мы будем называть этот кластер более фундаментальных прав под названием «право на физическую безопасность». Это право на безопасность чрезвычайно важно. Поскольку серьезность нарушения производного права «пропорциональна важности другого права, которое оно обеспечивает» (2003: 301), и поскольку право на безопасность чрезвычайно важно, нарушения права на самооборону чрезвычайно велики. серьезный.Таким образом, в свою очередь, это нарушения права владеть оружием, по крайней мере, в тех случаях, когда такие нарушения представляют собой нарушения права на самооборону.

Хьюмер иллюстрирует этот момент серией примеров. Удерживать кого-то, пока кто-то другой закалывает его, тем самым не давая ему защитить себя, примерно так же плохо, как прямое убийство, и явно намного хуже, чем просто удерживать кого-то ненадолго, взятое само по себе. Предположим теперь, что вместо того, чтобы удерживать кого-то, вы хватаете его пистолет, когда он пытается защитить себя от убийцы, в результате чего его зарезают.Это явно тоже очень плохо. Но Хьюмер утверждает, что это эквивалентно тому, что делает правительство, запрещая оружие. Правительство конфискует некоторое количество оружия, которое люди могли бы успешно использовать для самозащиты, в результате чего эти люди станут жертвами насильственных преступлений (2003: 306–308) [2].

Конечно, правительство не знает, кому запрет на огнестрельное оружие помешает успешно применять огнестрельное оружие в целях самообороны. (В противном случае, при прочих равных, он мог бы просто позволить этим людям оставить свое оружие.) Но Хьюмер утверждает, что это не имеет отношения к делу. Он просит нас рассмотреть следующий случай:

«Сообщник» связывает семью из пяти человек где-нибудь в пустыне, где, как он знает, бродят волки. У него есть веские основания полагать, что стая волков пройдет мимо и съест одного или двух членов семьи (после чего они будут сыты), но он не знает, какие из них будут съедены. Он оставляет их на час, за это время мать семейства съедается волками. (2003: 308–309)

Хьюмер правильно отмечает, что «тот факт, что сообщник не знал, кто умрет в результате его действий, не уменьшает его вины», и продолжает, что «аналогично, неясно, как неспособность государства предсказать, кто будет стать жертвами его политики, направленной против огнестрельного оружия, снизило бы ответственность государства за их смерть или ранения »(2003: 309).

Здравый смысл заключается в том, что право не может быть нарушено, чтобы предотвратить небольшое количество сопоставимых нарушений прав. Например, чтобы взять стандартный пример, большинство людей сказали бы, что судья не может приказать казнить невиновного человека, чтобы предотвратить бунт, в результате которого погибли бы два или три других невинных человека. Если есть момент, когда судья может отдать приказ о казни, это произойдет только тогда, когда на кону будет очень много жизней. То же самое касается удерживания кого-то во время удара ножом.То же самое, думает Хьюмер, касается конфискации оружия. Недостаточно показать, что это будет иметь хорошие последствия; последствия должны быть во много раз больше, чем вред, связанный с многочисленными серьезными нарушениями прав, которых потребует конфискация оружия (2003: 317–318).

Николас Диксон (2011) и Джефф МакМахан (2012) дали аналогичные ответы на этот аргумент. МакМахан пишет, что

Введение запрета на оружие, утверждают [защитники оружия], было бы равносильно отниманию у человека пистолета в тот момент, когда кто-то собирается его убить.Но это ошибочная аналогия. Хотя запрет лишит людей одного эффективного средства самообороны, он также гарантирует, что будет гораздо меньше случаев, когда оружие будет полезно или даже необходимо для самообороны. … Оружие — это только одно средство самообороны, а самооборона — только одно средство защиты от нападения. Основополагающим является право на защиту от нападения. Политика, которая неизбежно лишает человека одного средства самообороны, но в итоге существенно снижает его уязвимость для нападения, поэтому уважает более фундаментальное право, из которого вытекает право на самооборону.

Диксон приводит тот же аргумент, когда заявляет, что «запрет [на огнестрельное оружие] не нарушает право на самооборону и не приносит в жертву чьими-либо интересами ради общего блага, поскольку он снижает вероятность убийства каждого человека, чем нынешние разрешительные законы об огнестрельном оружии». (2011: 151).

Huemer (2016) не оспаривает утверждение МакМахана о том, что вес права на самооборону проистекает из более общего права на безопасность; на самом деле, как мы видели ранее, он одобряет это.И мы согласны с тем, что, по крайней мере, большая часть права определяется таким образом. Если кто-то действует таким образом, что вы не в состоянии защитить себя, но также устраняет любые угрозы, от которых вам, возможно, придется защищаться, они тем самым не нарушили серьезно ваше право на самооборону. По-видимому, принципиально важно оставаться в безопасности, и защита себя — лишь одно из средств для этого. Во всяком случае, поскольку использование оружия в целях самообороны часто мучительно и травматично, превентивные меры кажутся лучше, чем меры самообороны, при прочих равных.[3]

Вместо этого Хьюмер указывает, что запрет на оружие может сделать многих людей менее безопасными [4]. Если кто-то сталкивается с серьезной угрозой насильственного преступления, угроза может не исчезнуть, если будет введен запрет на оружие, а оружие является гораздо лучшим средством защиты от этой угрозы, чем что-либо другое доступное, этот человек может оказаться в большой опасности, если оружие вне закона. В качестве примеров Хьюмер просит нас рассмотреть женщину с жестоким, отчужденным мужем, намного более сильным, чем она, которого она могла бы успешно отбить только с помощью пистолета, и мужчину, который должен идти домой с работы через территорию банды.В этих сценариях, если ни у кого нет оружия, агрессор победит. Затем Хьюмер просит нас по номеру

.

предположим, что женщина с жестоким мужем появляется в оружейном магазине. И предположим, они отошлют ее, потому что только что был принят новый закон, который гласит, что только правительственным агентам разрешено покупать оружие. Как это сделать ее в большей безопасности? Я не спрашиваю, как сделать общество безопаснее. Я спрашиваю об этом человеке, который пошел покупать пистолет, чтобы защитить себя — ее не беспокоило насилие с применением огнестрельного оружия в обществе, ее беспокоил жестокий муж.Так как же она в большей безопасности?

Ее нет. И, как отмечает Хьюмер, это «вряд ли диковинные сценарии». Таким образом, создается впечатление, что физическая безопасность многих отдельных лиц подрывается запретом на оружие. Таким образом, аргумент Диксона и Макмэхана не работает. Контроль над огнестрельным оружием может сделать людей в среднем более безопасными, но он не делает каждого человека более безопасным, и те люди, которые становятся менее безопасными, — это те, права которых, по утверждению Хьюмера, нарушены. Но хотя аргумент Диксона и Макмэхана терпит неудачу, возможно, что-то поблизости работает.

3. Желаю всем добра

Каспар Хейр недавно выдвинул аргумент против моральных теорий, которые утверждают, что «иногда неправильно действовать так, как если бы вы были разумны и движимы исключительно личной заботой о каждом из людей, затронутых вашими действиями», и тем самым «Порождают конфликты между разумной благотворительностью и моралью» (2016: 451). Интересующее нас приложение включает в себя знаменитое дело «Пешеходный мост», в котором мы должны решить, подтолкнуть ли кого-нибудь к троллейбусу, чтобы остановить его и спасти пятерых человек.В первую очередь, нас интересует вариант, который Заяц называет пешеходным мостом с чемоданами, где, хотя мы можем нажать один, чтобы спасти пять, мы не знаем, кто на мосту, а кто на троллейбусе. Это потому, что все заперты в чемоданах, и мы не знаем, кто в каком чемодане. Если мы толкнемся, человек на мосту умрет, а люди на путях будут спасены. Учитывая доступную информацию, толкание дает каждому человеку шанс на смерть и ⅚ шанс на выживание. Противоположное верно, если не настаивать.Если мы хотим максимизировать шансы каждого человека на выживание с учетом наших доказательств, мы должны настаивать. Следовательно, любая теория, утверждающая, что мы не должны продвигать ее, порождает конфликт между моралью и разумной благотворительностью (2016: 454–455).

Может показаться интуитивно очевидным, что это проблема. Заяц также приводит три аргумента в пользу того, что это так. Мы лишь кратко упомянем два из них, прежде чем остановиться на третьем. Первый связан с предполагаемым согласием: по-видимому, все участники вполне разумно согласились бы на то, чтобы вы толкнули чемодан, если бы им была предоставлена ​​возможность.Можно подумать, что это оправдывает давление (2016: 457). Второй, из грязных рук, опирается на более раннюю работу Хейра (2013: гл. 3), согласно которой предпочтения диктуются «минимальной порядочностью». Он утверждает, что «если вы охотно воздерживаетесь от давления и рациональны, тогда вы должны предпочесть результаты, в которых все, включая вас, будут хуже, чем результаты, в которых всем, включая вас, будет лучше. Но иметь такие предпочтения неприлично »(2016: 457). Но третий аргумент, исходящий из композиции, подчеркивает Хейр.Основная идея заключается в том, что в таких случаях, как «Пешеходный мост с чемоданами», толкание морально эквивалентно серии действий, каждое из которых вы должны выполнить, и, следовательно, вы должны толкать.

Предположим, есть шесть чемоданов, пять на рельсах и один на пешеходном мосту. Сдвинув чемодан с пешеходного моста на рельсы для троллейбусов, мы можем предотвратить столкновение троллейбуса с другими пятью. В одном из чемоданов находится только один человек, и, к сожалению, мы не знаем, какой это чемодан.Если мы толкнем, есть ⅙ шанс, что мы убьем человека (который в противном случае был бы в порядке), и ⅚ шанс, что мы спасем человека (который в противном случае умер бы). И разумная благотворительность, и мораль предполагают, что мы субъективно должны [5] подтолкнуть. Конечно, есть вероятность, что мы их случайно убьем, но это также верно, скажем, в отношении хирургов, выполняющих медицинские процедуры (2016: 459). Важно то, что толкание увеличивает их шансы на выживание. Обратите внимание, что ничто не может существенно отличаться, если вероятности ближе, чем и ⅙; на самом деле, мы считаем правдоподобным, что вы должны толкать, даже если есть, скажем, всего пятьдесят один процент, что это их спасет, и сорок девять процентов, что это их убьет.Похоже, что не существует сколько-нибудь значимого аргумента, основанного на праве человека на жизнь или на физическую безопасность, против давления в такой ситуации, поскольку, учитывая ваши знания, давление максимизирует его шанс на спасение. (Если это не кажется очевидным, Hare, 2016: 460, просит вас представить, что бы вы сделали, если бы в одном из чемоданов сидел ваш любимый человек. причина их смерти?)

Теперь рассмотрим «Шесть путей» (2016: 458).Предположим, есть шесть дорожек, подобных описанной выше. На каждой трассе один человек находится либо в чемодане на трассе, либо в чемодане на пешеходном мосту над трассой. На рельсах пять человек, один на мосту. Никто не знает, кто находится на пешеходном мосту и над какой дорожкой они находятся. Для каждой дорожки вы должны решить, нужно ли нажимать. Это повторная версия дела из предыдущего абзаца. Точно так же, как вы должны нажимать, когда есть только одна дорожка, кажется, что для каждой дорожки вы должны нажимать.По слабой агломерации:

Для любого составного действия A ₁ … A _n , если независимо от того, выполняете ли вы A ₂ через A _n , вы должны выполнить A ₁ , и… и независимо от того, выполняете ли вы A ₁ … A _n-1 , вам нужно сделать A _n , затем вы должны сделать A ₁ … A _n . (2016: 460)

, следовательно, вы должны толкать каждый чемодан по мосту, убивая тем самым одного и спасая пятерых.Слабая агломерация необходима для исключения моральных дилемм и поэтому очень вероятна. [6]

Можно утверждать, что толкать ли вы один чемодан не зависит от того, толкаете ли вы другие. Может быть, вам стоит подтолкнуть одного, но не следует толкать так много, чтобы стало слишком вероятно, что вы кого-то убьете в тот или иной момент. Но это неправдоподобно. Подобные рассуждения, по-видимому, предполагают, что врачи, выполняющие опасные операции, должны уйти на пенсию, прежде чем вероятность того, что они приведут к смерти пациента в какой-то момент их карьеры, станет слишком высокой.Но никто так не думает (2016: 459). Также обратите внимание, что кажется важным информация, доступная агенту, независимо от того, какая информация доступна пациенту. Если люди в чемоданах знают, едут ли они по рельсам или по пешеходному мосту, а мы — нет, это не имеет никакого значения, должны ли мы (субъективно) толкать. Как поясняет Заяц (в ходе обсуждения варианта случая, который включает в себя нажатие кнопок, которые перемещают чемоданы, а не непосредственное нажатие на чемоданы),

Я говорю, что, хотя вы больше не можете утешаться мыслью, что каждый из них хочет, чтобы вы давили, аргумент от композиции все еще применим.Стоит ли нажать, например, кнопку «Переместить Алексию»? Есть вероятность 5/6, что Алексия думает: «Пожалуйста, пожалуйста, нажмите эту кнопку — это спасет мне жизнь и никого больше не затронет». С вероятностью 1/6 она думает: «Пожалуйста, пожалуйста, не нажимайте эту кнопку — это убьет меня и никого больше не затронет». Остается нажать на кнопку. (2016: 466)

В этой версии дела вы больше не можете быть уверены, что каждый человек согласится на ваше толкание (если бы им был предложен выбор, обладая их доказательствами, а не вашими).Но мы согласны с Харе в том, что это, похоже, не меняет того, что вы должны делать. Предположим, врач знает, что существует высокая вероятность того, что его пациент будет спасен, если будет введено определенное лекарство, и небольшая вероятность того, что лекарство вызовет летальную аллергическую реакцию там, где в противном случае пациент мог бы жить. Предположим, врач знает, что пациент (который без сознания или не может общаться по какой-либо другой причине) знает, есть ли у него аллергия. Если эта последняя информация сама по себе не дает каких-либо доказательств того, действительно ли у пациента аллергия, она, похоже, не меняет того факта, что врач должен назначать лекарство.

Если есть важное различие между «Шесть дорожек» и «Пешеходный мост с чемоданами», то это, по-видимому, связано с тем фактом, что смерть одного является средством спасения пятерых в последнем, но не в первом. Чтобы решить эту проблему, Хэйр (2016: 461–463) дает более запутанный вариант «Шести путей», который кажется морально аналогичным и в котором убийство одного вызывает спасение пятерых. Мы согласны с тем, что вариант аналогичен, но для наших целей он не имеет особого значения. За исключением странных случаев, изъятие оружия у законопослушных граждан, которые могли бы использовать его в целях самообороны, не является средством достижения каких-либо преимуществ за счет контроля над оружием.(Если бы мы знали, что эти люди в конечном итоге будут использовать свое оружие в целях самообороны и не сделают с ними ничего плохого, мы бы просто позволили им сохранить свое оружие.) Все, что нам нужно, это утверждение, что вы должны подтолкнуть всех чемоданы в Six Tracks.

Мы считаем правдоподобным, что вам следует проталкивать Шесть дорожек и пешеходный мост с чемоданами, даже если вы не должны вставлять в оригинальный футляр для пешеходного моста (где вы знаете личность человека на мосту). Это показывает, что неуверенность в том, кто пострадает от действия, может повлиять на его допустимость.В частности, обычно считается, что у человека больше причин избегать убийства, чем не допускать убийства или избегать нарушения права, чем не допускать нарушения права или избегать причинения вреда, чем не допускать причинения вреда. Но такие случаи, как «Шесть дорожек» и «Пешеходный мост с чемоданами», кажется, показывают, что эти соображения не имеют большого значения (если таковые имеются) при принятии решений в определенных обстоятельствах неопределенности, а именно тех, когда убийство (или любое другое действие, о котором идет речь) способствует безопасности учитывая ваши показания, всех, включая убитого.

Хотя мы согласны с направленностью аргумента Хэра, мы сделаем его одну важную оговорку. В конечном итоге Хейр формулирует свой аргумент в терминах благосостояния: нет конфликта между моралью и благотворительностью, что, как ожидается, лучше всего для всех. Но мы открыты для точки зрения, что у нас могут быть причины заботиться о вещах помимо собственного благополучия, которые, тем не менее, являются правильным типом причин для обоснования обязательств перед нами. Эти причины, по терминологии Скэнлона (1998: 219), являются «личными причинами», причинами, которые «связаны с заявлениями и статусом лиц, занимающих определенные должности», даже если не с их благополучием.Например, возможно, у нас есть причины заботиться о том, чтобы с нами обращались справедливо (1998: 212–213) или чтобы нам разрешили заниматься нашими собственными проектами (Huemer 2003: 300–301), помимо влияния этих вещей на наше благосостояние. Так что, возможно, нет конфликта между моралью и заботой о вещах, о которых у каждого человека есть личные причины для заботы, но, тем не менее, может быть конфликт между моралью и благотворительностью, если личные причины превосходят соображения благосостояния. В свете этого, вместо общего утверждения Хейра о благотворительности, конкретный урок, который мы хотим извлечь из «Шести путей», заключается в следующем: право человека на физическую безопасность обычно [7] не нарушается при выполнении действия, которое максимизирует ожидаемую безопасность каждого человека.[8] (Как мы обсуждали в Разделе 4.1, это конкретная версия более общего принципа, который мы также поддерживаем, и который может быть защищен несколько похожим случаем, который мы называем переключением оружия). В той степени, в которой вес права на самооборону определяется весом права на физическую безопасность, выполнение рассматриваемых действий не будет нарушать право на самооборону больше, чем это нарушает право на физическую безопасность. И мы предположили выше, и Хьюмер, похоже, согласился, что, по крайней мере, большая часть этого веса получена таким образом.

4. Приложение для управления огнестрельным оружием

Предположим, что полный запрет на оружие предотвратит больше насильственных преступлений, чем он вызывает, тем самым обезопасив большинство людей, но что люди в обстоятельствах, подобных тем, которые описывает Хьюмер, будут менее безопасными. Как лучше всего соблюдать право на физическую безопасность в этих условиях? Предположим, что правительство может надежно распознать тех компетентных, законопослушных граждан, которым оружие нужно из соображений безопасности, подобных тем, которые описывает Хьюмер. Даже стойкие сторонники контроля над огнестрельным оружием могут согласиться, будь то из соображений консеквенциализма или правозащитных соображений, что для этих людей должны быть сделаны исключения.Так, например, Дэвид ДеГразиа утверждает, что огнестрельное оружие должно быть ограничено для людей, которые демонстрируют особую причину, связанную с самообороной, для владения оружием, что означает, что они «не могут разумно делегировать свое право отбиваться от злоумышленников полиции» (2016: 72) и которые «проходят сложный, углубленный, утвержденный на федеральном уровне курс по безопасности при обращении с огнестрельным оружием» (2016: 74). ДеГразия называет (2016: 74) людей, которые могут иметь особую потребность в оружии, тех, кто живет в небезопасных районах или в изолированных районах с медленным временем реакции полиции.Предположительно, личность Хьюмера с агрессивным, отчужденным супругом также подойдет. Предпочтительная политика DeGrazia будет представлять собой систему «ограничительного лицензирования», аналогичную той, которая существует в Канаде, где люди могут владеть огнестрельным оружием только при демонстрации особой потребности, связанной с самообороной, или при выполнении одного из нескольких других условий (см. Vernick, Hodge, & Webster 2007 за положительную оценку этой системы). Если бы правительство могло идентифицировать таких людей с абсолютной точностью, тогда аргумент Хьюмера против полного запрета на оружие мог бы преуспеть, но был бы неэффективным против этой другой, все еще очень ограничительной политики контроля над оружием.

Но предположим, что по какой-то причине многие люди, у которых есть такая особая потребность, не смогут или не захотят продемонстрировать это правительству. (Свидетельство кого-то о том, что ему нужен пистолет, само по себе, скорее всего, мало доказывает, что у него такая особая потребность, поскольку многие люди ложно утверждают, что он у них есть, либо из-за того, что ошибаются в отношении опасности, с которой они сталкиваются, либо из-за к желанию солгать, чтобы достать оружие. Так что для того, чтобы система лицензирования служила какой-либо цели, потребовалось бы больше, чем просто свидетельские показания.) Люди с такими особыми потребностями могут подвергнуться большему риску при ограничительной системе лицензирования, чем при более разрешительной политике в отношении оружия, даже если средний человек станет безопаснее. В этом случае мы утверждаем, что правительство находится в положении, аналогичном положению агента в Six Tracks, а те, кому отказывают в оружии, похожи на тех, кто находится в чемоданах. Правительство нанесет вред некоторым из этих людей, если политика будет реализована, но оно не знает, кому, и учитывая доступную ему информацию, шансы каждого пострадавшего человека остаться в безопасности повышаются за счет политики.Поскольку мы стремимся максимизировать шансы каждого человека остаться в безопасности, мы должны внедрить политику контроля над оружием (или какую-либо другую политику, которая сделает всех в большей безопасности, если таковая существует). И поэтому, при прочих равных условиях, мы должны реализовать ее (или какую-то другую, лучшую политику), точно так же, как мы должны толкать каждый чемодан в Six Tracks. Нет требования, чтобы «во много раз» было сделано больше пользы, чем вреда. (Мы обсуждаем два важных потенциальных противоречия с Шесть Треков ниже).

Таким образом, мы можем понять, почему контроль над огнестрельным оружием может походить на шесть путей: неуверенность в том, кому будет причинен вред, может означать, что шансы каждого человека на выживание максимальны, если следовать парадигматическому курсу действий.Это не так в случае с волками Хьюмера, где уважение к безопасности каждого человека требует, чтобы волки никого не оставили без внимания. Соответственно, тот факт, что неопределенность не имеет значения в случае с волком, не означает, что она не имеет значения для Six Tracks или, в этом отношении, для контроля над оружием.

4.1. Первое возражение

Вот возражение: Six Tracks разлагается на серию толчков, каждый из которых максимизирует шанс выживания вовлеченного человека, не затрагивая никого другого.Ограничительная система лицензирования распадается на серию того, что мы могли бы назвать «отказом в использовании оружия» — либо предотвращение покупки оружия, либо (в самых крайних версиях такой системы) конфискация оружия, которым он уже владеет. Но по большей части люди подвергаются риску насилия не из-за того, что у них есть оружие, а из-за того, что оружие есть у других людей. Таким образом, каждый отказ от оружия делает человека, которому отказывают, менее безопасным, поскольку лишает его средств самообороны, чтобы сделать других в большей безопасности.Что на самом деле могло бы максимизировать безопасность любого человека, которому мы отказываем в оружии, так это отказ в оружии всем остальным, позволяя им иметь любое оружие, которое они хотят. Таким образом, никакой фактический акт отказа от оружия не является благотворным по отношению к человеку, наиболее пострадавшему от него, а именно к человеку, которому отказано в оружии, и, по сути, не существует курса действий, который максимизировал бы безопасность каждого человека. Это может быть серьезным несоответствием между контролем над огнестрельным оружием и случаями типа Six Tracks: похоже, это показывает, что особого рода неопределенность, присущая случаям, описанным Хэром, в конце концов отсутствует в случае контроля над огнестрельным оружием.

Есть примерно два способа ответить на это. Можно допустить разногласие с Six Tracks. Однако в нем утверждается, что, хотя политика контроля над оружием действительно требует выполнения отдельных действий, которые делают отдельных людей менее безопасными, она, тем не менее, не нарушает право на безопасность, поскольку эти действия являются частью более широких планов действий, которые максимизируют шансы каждого человека на безопасность среди других. те действия, которые не являются недопустимыми иным образом. Другой полностью отрицает эту дисаналогию, вместо этого утверждая, что даже индивидуальный акт отказа от оружия максимизирует безопасность человека, которому отказывают в оружии.Мы рассмотрим два способа защиты этого последнего утверждения. Мы рассмотрим каждый тип ответа по очереди.

Вот первый тип ответа. Это допускает разногласие со случаями, которые обсуждает Хейр, но утверждает, что это не в конечном итоге важно, так что аргумент в пользу контроля над оружием все еще сохраняется. «Шесть треков», кажется, показывают, что право на безопасность не нарушается путем принятия действий, которые максимизируют шансы каждого на выживание, даже если это на самом деле убьет некоторых людей. Здесь утверждается, что право на безопасность не нарушается путем принятия курса действий, который, помимо тех действий, которые в противном случае не являются недопустимыми, максимизирует безопасность каждого.Six Tracks также соответствует этому описанию, но с этой точки зрения это своего рода особый случай, подпадающий под более общий принцип: составление действий, которые максимизируют безопасность каждого, — это один из способов выполнить этот критерий, но не единственный. Рассмотрим:

Смена оружия: Эбби и Боб подвергаются несправедливому нападению. Тележка A содержит дробовик, которое она собирается доставить Эбби, а тележка B содержит снайперскую винтовку, которую она собирается доставить Бобу. Снайперская винтовка лучше против удаленных противников, а дробовик — против ближайших противников.Противники Эбби в основном далекие; с одним лишь дробовиком (а это то, что она получит, если мы ничего не сделаем), у нее будет 25% шанс на выживание, а с одной лишь винтовкой у нее будет 75% шанс на выживание. Ситуация у Боба обратная: с одной лишь винтовкой (которую он получит, если мы ничего не сделаем) у него есть 25% -ный шанс на выживание, а с одним дробовиком у него есть 75% -ный шанс на выживание. Если бы у любого человека было оба пистолета, у него был бы шанс выжить 90%, а у другого человека был бы только 5% шанс.Вместо этого мы можем переместить дробовик на тележку B, чтобы Боб получил его, и мог переместить снайперскую винтовку на тележку A, чтобы ее достала Эбби. Мы можем выполнить оба этих действия (давая каждому человеку шанс на выживание 75%), ни одно (оставляя каждому человеку шанс выживания 25%), или только одно (так, чтобы один человек получил оба оружия, давая ему шанс 90%). а у другого только 5% шанс). Существует некоторая вероятность того, что выполнение обоих приведёт к смерти кого-то, кто выжил бы, если бы мы не сделали ни того, ни другого (например, хотя у Эбби есть винтовка, а не дробовик, что делает ее более безопасной по сравнению с нашими доказательствами, возможно, отсутствие дробовика приведет к привести к ее смерти там, где в противном случае она могла бы выжить).

Здесь нам кажется очевидным, что мы должны поменять оба оружия, отдав Эбби винтовку, а Бобу дробовик и тем самым увеличив шансы на выживание для каждого из них до 75%. Также кажется очевидным, что если случай повторяется, мы должны продолжать переключаться, даже если это статистически достоверно, что в конечном итоге приведет к смерти некоторых людей, которые выжили бы, если бы мы ничего не сделали. Это верно даже при том, что переключение требует выполнения индивидуального действия, которое делает каждого человека менее безопасным (Эбби становится менее безопасной, перемещая дробовик на тележку B, в то время как Боб становится менее безопасным из-за другого действия).Таким образом, кажется, что важно то, максимизирует ли весь курс действий безопасность каждого человека, а не каждое отдельное действие.

Предположим, Эбби все еще жалуется, что наша смена оружия нарушает ее право на самооборону. В конце концов, хотя наши действия и делали ее в большей безопасности, чем если бы мы ничего не делали, это не увеличивало ее безопасность, поскольку был другой образ действий — дать ей оба пистолета, — который сделал бы ее еще в большей безопасности. Проблема с жалобой Эбби заключается в том, что этот альтернативный образ действий кажется недопустимым по другим причинам: например, Бобу кажется явно несправедливым отдать Эбби свой пистолет, но не наоборот.При определении того, демонстрирует ли тот или иной образ действий адекватную заботу о безопасности каждого человека за счет максимального увеличения его шансов на выживание, имеет смысл исключить варианты, которые недопустимы по другим причинам. По аналогии, предположим, что вы можете спасти всех шести человек в Six Tracks, не нажимая на них, а только убив сотню других. Подталкивание по-прежнему является актом, который демонстрирует адекватную заботу о каждом из шести, когда мы ограничиваем ваши варианты теми, которые в противном случае не являются недопустимыми.Таким образом, толкание по-прежнему допустимо.

Мы видим приложение для управления оружием. Предположим, вы были бы в большей безопасности, если бы правительство забирало оружие у всех, кроме вас. Даже не ясно, может ли правительство это сделать; это может быть политически невыполнимым. Но предположим, что это возможно. Само по себе кажется неправильным, что правительство произвольно дает вам привилегии таким образом, отказывая другим в оружии, чтобы вы были в большей безопасности, и отказываясь делать обратное. Конечно, могут быть другие действия, которые также сделают вас более безопасными, чем политика контроля над оружием (т.е., отказывать в оружии всем, кроме вас и еще одного человека и т. д.) Но у них та же проблема. Итак, хотя взятие пистолета делает вас менее безопасным, и хотя есть другие способы действия, которые могут сделать вас в большей безопасности, захват оружия является частью образа действий, который делает вас безопаснее, но не является недопустимым по другим причинам. Итак, мы утверждаем, что это не нарушает ни ваше право на безопасность, ни производное право на самооборону.

Альтернативный ответ включает в себя полное отрицание дисаналогии с Six Tracks и утверждение, что отказ в оружии делает вас в большей безопасности по сравнению с доказательствами правительства.Мы рассмотрим два способа защитить это. Первый апеллирует к риску самоубийства. В Соединенных Штатах гораздо больше самоубийств с применением огнестрельного оружия, чем убийств любого рода (CDC 2016a; 2016b). И есть основания полагать, что многие из тех, кто умирает от самоубийства, не покончили бы с собой, если бы не наличие огнестрельного оружия. Уровень самоубийств выше в регионах с высоким уровнем владения оружием, и корреляция сохраняется даже после того, как потенциальные искажающие факторы устранены с помощью статистической регрессии; по одной оценке (Briggs & Tabarrok, 2014), уровень самоубийств увеличивается примерно в два раза.5 и 0,9% на каждый процентный пункт увеличения доли владения оружием в домашних условиях. И этому есть убедительное объяснение. Во-первых, самоубийство с помощью пистолета легко осуществить, если предположить, что пистолет доступен — все, что нужно сделать, — это нажать на курок. А самоубийство часто является чрезвычайно импульсивным актом (в одном исследовании, Deisenhammer et al. 2009, почти половина людей, переживших попытку самоубийства, сообщили, что потратили менее десяти минут на рассмотрение попытки непосредственно перед ее совершением). Соответственно, чем больше времени и усилий нужно приложить человеку, чтобы попытаться совершить самоубийство, тем выше вероятность, что он передумает.Во-вторых, огнестрельное оружие в несколько раз более смертоносно, чем другие широко используемые методы самоубийства (Shenassa, Catlin, & Buka, 2003). Исследования показывают, что подавляющее большинство людей, которые однажды попытались покончить жизнь самоубийством и выжили, в конечном итоге не умирают в результате самоубийства, причем большинство из них даже не предпринимает повторных попыток самоубийства (например, O’Donnell, Arthur, & Farmer 1994; Owens, Horrocks & House 2002; Suominen и др. 2004). Соответственно, летальность попытки самоубийства является основным фактором, определяющим, умрет ли человек в конечном итоге самоубийством.Хотя здесь возникают сложные эмпирические вопросы, было бы неудивительно, если бы снижение риска смерти в результате самоубийства из-за отказа от оружия перевешивало любой повышенный риск виктимизации от преступлений для очень многих людей по сравнению с информацией, доступной правительству.

По поводу самоубийства Хьюмер пишет, что

сомнительно, что ограничение владения оружием с целью предотвращения самоубийств будет относиться к прерогативам либерального государства, даже если такая политика будет эффективной.Одна из причин для сомнений заключается в том, что такая политика нарушает права владельцев оружия (как самоубийц, так и не склонных к суициду большинства), не защищая чьи-либо права. Еще одна причина для сомнений с утилитарной точки зрения состоит в том, что нельзя предполагать, что люди, решившие покончить с собой, в целом живут счастливой или приятной жизнью; поэтому не следует полагать, что предотвращение самоубийств с помощью иных средств, кроме повышения уровня счастья потенциальных жертв, увеличивает полезность, а не снижает ее.(2003: 311)

Что касается иска о правах, Хьюмер цитирует Тодда Хьюза и Лестера Ханта, которые пишут, что ограничение оружия для предотвращения самоубийства «явно патерналистское». Самоубийство, если что-то и происходит, принадлежит частной сфере, которая защищена даже минимальной интерпретацией ограничения автономии [которому либеральные правительства должны подчиняться] »(2000: 13). Но вполне вероятно, что многие самоубийства не являются автономными, рассматриваемыми вариантами выбора, которые необходимо уважать, а являются результатом психического заболевания или того, что они были подавлены обстоятельствами.(Если не считать особых обстоятельств, очень немногие из нас думают, что вмешательство в попытку самоубийства обычно на первый взгляд серьезно неверно, в отличие от вмешательства в важные, автономные решения, которые кто-то делает в отношении своей собственной жизни.) Если самоубийство лучше думать о самоубийстве. как проблема психического здоровья, чем самостоятельный выбор, тогда становится менее очевидным, что те, кто может попытаться покончить жизнь самоубийством, не имеют положительного права (подобно праву на медицинское обслуживание, которое, по мнению некоторых людей, у нас есть), на меры, принимаемые для снижения риска смерть.Что касается утилитарного аргумента, самоубийство часто является реакцией на временные проблемы, которые в конечном итоге можно преодолеть; Напомним, что подавляющее большинство тех, кто выживает после первой попытки самоубийства, в конечном итоге не умирают от самоубийства. Кажется правдоподобным, что большинство случаев самоубийства — это не то, что лучше всего для человека. (По-видимому, это еще одна причина того, почему мы считаем, что обычно хорошо препятствовать попыткам самоубийства.) Поэтому мы отвергаем этот аргумент.

Другой способ утверждать, что отказ от огнестрельного оружия увеличивает безопасность этого запрещенного оружия, связан с описанием Хэра (2016: §6) того, что нужно знать, чтобы узнать, каким людям будет нанесен вред в результате действия.Предположим, что в Six Tracks вы говорите: «Пусть« Бриджи »относится к человеку, которого я убью, если столкну все чемоданы». Вполне вероятно, что вы успешно крестили этого человека с именем «Бриджи». Затем вы знаете, что Бриджи — это человек, которого убьют, если вы столкнете все чемоданы. Однако не кажется правдоподобным, чтобы знание этого глупого факта могло повлиять на то, следует ли вам подталкивать. Так что либо вообще не имеет значения, знаете ли вы, кому будет причинен вред, либо «знание того, кому будет причинен вред» в соответствующем смысле, требует чего-то большего, чем просто знание собственного имени человека, которому будет причинен вред.

Заяц (2016: §6) предпочитает второй вариант. Чтобы узнать, кем будет ваша жертва в соответствующем смысле, необходимо знать некоторые детали, которые существенно отличают ее от других людей. Сюда входят такие вещи, как то, что у них возникают забавные впечатления, что у них есть сын или незаконченная соната (2016: 467), что они хорошо пишут балладные стихи и что их мама назвала их «Bugaboo» (2016: 469), и так далее. Это важно, потому что, если у человека достаточно такой информации, у него появляются несоизмеримые причины для действий (например,g., что толкание всех чемоданов спасет большинство жизней и позволит кому-то продолжать делать забавные впечатления своим друзьям, а воздержание вернет отца к сыну и позволит кому-то закончить свою сонату). Как только причины становятся несоизмеримыми, больше нельзя толкать, хотя Хейр считает, что это все еще разрешено. [9]

Однако правительству ничего не известно о большинстве людей, за исключением некоторых очень общих демографических фактов. Например, в каком-то агентстве может быть записано, что есть некто по имени Боб Смит, что он живет в Миллерсбурге, штат Миссури, что ему 48 лет, и он заработал в прошлом году пятьдесят одну тысячу долларов, и так далее.Эти факты могут дать правительству особые причины для действий в определенных случаях — например, при администрировании какой-либо программы, которая обоснованно направлена ​​на пользу членам определенной демографической группы. Но, по крайней мере, при нормальных обстоятельствах неясно, даст ли такая информация основание для освобождения Боба Смита от запрета на оружие.

Возможно, правительству даже известны такие факты, как «Боб Смит — родитель». Этот факт может показаться лучшим кандидатом для предоставления несоизмеримых причин для действий.Однако, поскольку другие родители могут подвергнуться опасности, освободив Боба от политики в отношении оружия, вполне вероятно, что причина, по которой его отцовство предусматривает освобождение его от этого правила, противопоставлена ​​соизмеримым причинам, подталкивающим в другом направлении. Возможно, несоизмеримые причины возникли бы только в том случае, если бы были известны конкретные детали, которые делают отношения Боба с его детьми уникальными. Но правительство не знает этих деталей, поэтому у него может не быть нужной информации о Бобе, необходимой для создания несоизмеримых причин.

По мнению Хейра, у правительства может не быть нужной информации для обмена рисками между Бобом и другими, чтобы предоставить ее по несоизмеримым причинам. Тогда может случиться так, что в соответствующем смысле — в том смысле, в котором я не знаю, кто такой Бриджи — правительство не знает, кому оно отказывает в оружии, когда оно отказывает в оружии Бобу Смиту, поскольку оно не знает кто такой Боб Смит. Каждый отдельный акт отказа в оружии может тогда максимизировать безопасность каждого человека, даже если он сделает человека, которому отказывают в оружии, менее безопасным, потому что, в соответствующем смысле, правительство не будет знать, кому было отказано в оружии.

Конечно, некоторые агенты в правительстве будут иметь особую информацию о людях, которых они знают: член Бюро по алкоголю, табаку, огнестрельному оружию и взрывчатым веществам может знать что-то совершенно уникальное о своем ребенке. В большинстве случаев эти агенты не в состоянии обеспечить прохождение запрета на оружие, который делает исключение для людей, которых они знают. Но даже если это так, вполне вероятно, что соображения о недопущении кумовства означают, что они не должны действовать в соответствии с этой информацией в официальном контексте.Например, большинство из нас считает, что для президента было бы неправильно использовать свою власть для предоставления особых льгот людям, которых они знают, даже если у них есть основания предоставлять этим людям привилегии, когда они действуют как частные лица. Так что это не подрывает эту линию ответа.

4.2. Второе возражение

Вот второе возражение: один из аргументов Хара исходил из «предполагаемого согласия». Но мы знаем, что многие владельцы оружия на самом деле не согласились бы. Это подрывает этот аргумент. Кроме того, возможно, это ставит под сомнение, можем ли мы применить рассуждение типа Six Tracks к случаю контроля над огнестрельным оружием.Например, можно было бы попытаться возразить, что владельцы оружия, которые отказываются дать согласие на политику контроля над оружием, готовы отказаться от своих прав против рисков, связанных с либертарианской политикой в ​​отношении оружия, но не против рисков, связанных с контролем над оружием. Возможно, в таком случае было бы незаконным утверждать, что они могут уважать их права, апеллируя к первым рискам, чтобы оправдать навязывание вторых рисков.

Отвечая на это возражение, мы должны различать две группы в популяции людей, которые не согласились бы с политикой контроля над оружием и которым было бы отказано в использовании оружия (или какого-либо определенного вида оружия) в соответствии с ней: тех, кто был бы в большей безопасности. политикой и теми, кто подвергнется большей опасности.Рассмотрим сначала первую группу. У этих людей могут быть и другие причины противодействия контролю над оружием, помимо желания оружия для самообороны — например, им может понадобиться определенное оружие для развлекательных целей. Поскольку нас интересует только степень, в которой право на физическую безопасность поддерживает право на ношение оружия, мы отложим эти другие причины в этой статье. В той степени, в которой люди отказываются давать согласие на контроль над огнестрельным оружием из соображений личной безопасности, даже если это сделает их более безопасными, они будут выглядеть дезинформированными или иррациональными.Каков нормативный статус их отказа дать согласие в свете этого?

Одно из мнений состоит в том, что в такой ситуации принципиально важно то, что рациональное, полностью информированное «я» хотело бы сделать в соответствующих обстоятельствах, когда «соответствующие обстоятельства» включают фактическое отсутствие согласия (см. Parfit 2011: 191 –200 для обсуждения этой точки зрения). Если не получить отказ в оружии против своей воли, это очень дорого обходится, кажется, что если политика контроля над огнестрельным оружием максимизирует безопасность человека, и если причиной желания иметь оружие является личная безопасность, то разумный, полностью информированный противник будет, насколько это возможно. были обеспокоены своими собственными интересами, желанием реализации политики контроля над оружием, даже несмотря на реальные возражения против нее.В этом случае аргумент от предполагаемого согласия потерпит неудачу, но аналогичный аргумент от гипотетического согласия будет успешным.

Но предположим, что это неправильно, и что принципиально важно, так это фактическое согласие или отказ. Если оставить в стороне опасения по поводу умственной компетентности, подобные тем, которые обсуждались в связи с самоубийством в последнем разделе, если отказ в оружии был в первую очередь предназначен для вашей безопасности, возможно, ваш отказ дать согласие будет очень веской причиной не отказывать вам в оружии. Возможно, например, вам не стоит толкать чемодан на дорожку в Six Tracks, если вы знаете, что человек на этой дорожке по какой-то странной причине иррационально хочет, чтобы вы этого не делали.Но помните, из последнего подраздела, что, если контроль над огнестрельным оружием делает человека более защищенным от преступлений, он делает каждого человека в большей безопасности, в первую очередь отказывая другим в оружии, и правительство, вероятно, должно применять правила об оружии ко всем в равной степени, не делая произвольных исключений для кого-либо. Тогда возникает вопрос, могут ли одни люди, ошибочно отказываясь дать согласие на политику контроля над оружием, наложить вето на нее, тем самым подвергая других большему риску. И наиболее правдоподобный ответ — не могут. Рассмотрим вариант Six Tracks, в котором мы должны подтолкнуть все чемоданы или ни один из них (возможно, чтобы рассмотреть версию, найденную в Hare, 2016: 463, мы должны либо нажать кнопку, которая заставит толкать все шесть чемоданов, либо ничего не делать).Предположим, мы знали, что некоторые из людей в чемоданах неразумно откажутся дать согласие на то, чтобы мы нажали кнопку, несмотря на то, что это одновременно спасло большинство жизней и увеличило их собственные шансы на выживание. В таком случае кажется, что мы должны бороться даже с их возражениями. Мы не должны позволять их иррациональности или невежеству ставить под угрозу других.

Более сложные дела касаются тех компетентных, законопослушных граждан, которые отказываются дать согласие и знают, что политика сделает их значительно менее безопасными.Когда образ действий безлично лучший, но может значительно ухудшить его положение, вполне вероятно, что часто можно было либо рационально согласиться с ним, либо рационально отказаться от согласия (см. Parfit 2011: 131–149 и 182–189). Соответственно, мы не можем отбросить этих людей как иррациональных или плохо информированных, как в предыдущей группе. Надеюсь, таких людей будет немного. Но даже те, что есть, не представляют угрозы для нашей аргументации.

Мы утверждаем, что эти случаи аналогичны версиям Six Tracks, где люди знают, в каком чемодане они находятся, но не могут поделиться этой информацией с нами.Правительство знает, что некоторые люди разумно откажутся дать согласие на политику, запрещающую им оружие, поскольку это сделает их менее безопасными, хотя и сделает большинство людей более безопасными. В той мере, в какой правительство может идентифицировать этих людей, мы предположили, что им должно быть разрешено оружие, без веских оснований для обратного. Но есть (мы предполагаем) такие люди, которых правительство не может идентифицировать. Они хотели бы иметь оружие, но не могут отличаться от людей, у которых нет особых потребностей в защите.В этом случае, если предположить, что люди, которые не могут продемонстрировать такую ​​особую потребность, в среднем защищены политикой, забота о защите безопасности каждого человека, по-видимому, поддерживает реализацию политики. В конце концов, повторяя заяц, есть некоторый шанс, что каждый человек думает: «Пожалуйста, пожалуйста, не отказывайте мне в ружье», но большая вероятность, что они (или должны думать) думают: «Пожалуйста, пожалуйста, реализуйте это. политика.» Они могут знать, что их безопасность станет менее безопасной, но если у правительства нет веских доказательств этого — а мы предполагаем, что их нет — это не меняет того, что правительство субъективно должно делать, больше, чем в данном случае. с участием врача, который знает, что их пациент знает, есть ли у них аллергия, но все еще не знает, есть ли у них.[10]

Благодарности

Спасибо Бену Броннеру, Минджи Джангу, Джонатану Махони, Джесси Спаффорду, аудитории в Central APA и RoME, а также двум анонимным рецензентам за полезные комментарии.

Список литературы

• Бриггс, Джастин и Александр Табаррок (2014). Огнестрельное оружие и самоубийства в штатах США. Международный обзор права и экономики, 37, 180–188. https://doi.org/10.1016/j.irle.2013.10.004
• Центр по контролю и профилактике заболеваний (2016a). FastStats: Нападение или убийство.Получено с https://www.cdc.gov/nchs/fastats/homicide.htm
.
• Центр по контролю и профилактике заболеваний (2016b). FastStats: самоубийство и самоповреждение. Получено с https://www.cdc.gov/nchs/fastats/suicide.htm
.
• ДеГразиа, Дэвид (2016). Пистолеты, моральные права и физическая безопасность. Журнал моральной философии, 13 (1), 56–76. https://doi.org/10.1163/17455243-4681055
• Дайзенхаммер, Эберхард А., Чи-Менг Инг, Роберт Штраус, Георг Кеммлер, Хартманн Хинтерхубер и Элизабет М.Вайс (2009). Продолжительность суицидного процесса: сколько времени осталось для вмешательства между рассмотрением и осуществлением попытки самоубийства? Журнал клинической психиатрии, 70 (1), 19–24. https://doi.org/10.4088/JCP.07m03904
• Деметриу, Даниэль (2016). Наше достоинство — право на оружие. Критика. Получено с https://web.archive.org/web/20170613014839/http://www.thecritique.com/articles/our-dignity-right-to-guns/
.
• Диксон, Николас (2011). Пистолеты, философы и право на самооборону.Международный журнал прикладной философии, 25 (2), 151–170. https://doi.org/10.5840/ijap201125215
• Холл, Тимоти (2006). Есть ли право на ношение оружия? Ежеквартально по связям с общественностью, 20 (4), 293–312.
• Заяц, Каспар (2013). Пределы доброты. Издательство Оксфордского университета. https://doi.org/10.1093/acprof:oso/9780199691999.001.0001
• Заяц, Каспар (2016). Стоит ли всем желать добра? Философское обозрение, 125 (4), 451–472. https://doi.org/10.1215/00318108-3624764
• Сяо, Тимоти (2015).Против запретов на оружие и ограничительного лицензирования. Очерки философии, 16 (2), 180–203. https://doi.org/10.7710/1526-0569.1531
• Хьюмер, Майкл (2003). Есть ли право владеть оружием? Социальная теория и практика 29 (2), 297–324. https://doi.org/10.5840/soctheorpract200329215
• Хьюмер, Майкл (2016, 14 июля). Права на оружие и несоблюдение. Критика. Получено с http://www.thecritique.com/articles/gun-rights-noncompliance/.
• Хьюз, Тодд К. и Лестер Х. Хант (2000).Либеральная основа права на ношение оружия. Ежеквартальный вестник по связям с общественностью, 14 (1), 1–25.
• Хант, Лестер Х. (2016). Дело против. В книге Дэвида ДеГразиа и Лестера Х. Ханта (редакторы), «Обсуждение контроля над огнестрельным оружием: сколько нам нужно регулирования»? (3–115). Издательство Оксфордского университета.
• МакКоннелл, Терренс (2018). Моральные дилеммы. В Эдварде Н. Залте (ред.), Стэнфордской энциклопедии философии (издание осень 2018 г.). Получено с https://plato.stanford.edu/entries/moral-dilemmas/
.
• МакМахан, Джефф (2012, 19 декабря).Почему «контроля» над оружием недостаточно. Нью-Йорк Таймс. Получено с http://opinionator.blogs.nytimes.com/2012/12/19/why-gun-control-is-not-enough/
.
• О’Доннелл И., А. Дж. Артур и Р. Д. Фармер (1994). Последующее исследование попыток самоубийств на железной дороге. Социальные науки и медицина, 38 (3), 437–442. https://doi.org/10.1016/0277-9536(94)

  -8

• Оуэнс Д., Дж. Хоррокс и А. Хаус (2002). Повторение причинения себе вреда со смертельным и нефатальным исходом. Систематический обзор. Британский журнал психиатрии, 181, 193–199.https://doi.org/10.1192/bjp.181.3.193
• Парфит, Дерек (2011). По каким вопросам. Издательство Оксфордского университета. https://doi.org/10.1093/acprof:osobl/9780199572816.001.0001
• Питер-Бейкер, Дин (2014). Запрет на оружие, риск и самооборона. Международный журнал прикладной философии, 28 (2), 235–249. https://doi.org/10.5840/ijap2014111826
• Скэнлон, Т. М. (1998). Чем мы обязаны друг другу. Издательство Гарвардского университета.
• Шенасса, Э. Д., С. Н. Катлин и С. Л. Бука (2003).Летальность огнестрельного оружия по сравнению с другими методами самоубийства: популяционное исследование. Журнал эпидемиологии и общественного здравоохранения, 57 (2), 120–124. https://doi.org/10.1136/jech.57.2.120
• Суоминен, Кирси, Эркки Исометса, Яана Суокас, Яри Хаукка, Калле Ахте, Йоуко Лённквист (2004). Завершенное самоубийство после попытки самоубийства: 37-летнее последующее исследование. Американский журнал психиатрии, 161 (3), 563–564. https://doi.org/10.1176/appi.ajp.161.3.562
• Верник, Джон С., Джеймс Г. Ходж и Дэниел У.Вебстер (2007). Этика ограничительного лицензирования огнестрельного оружия: сравнение подходов США и Канады к регулированию огнестрельного оружия. Журнал права, медицины и этики, 35 (4), 668–678. https://doi.org/10.1111/j.1748-720X.2007.00189.x
• Уиллер, Сэмюэл (1999). Оружие как страхование. Ежеквартально по связям с общественностью, 13 (2), 111–129.

Банкноты

1. Это не единственный способ контроля огнестрельного оружия. Например, требование к владельцам оружия регистрировать свое оружие в государственной базе данных или требование хранить оружие в закрытом шкафу по соображениям безопасности, когда оно не используется, обычно считается мерами контроля за оружием.Но они специально не нацелены на то, чтобы затруднить людям получение оружия.

2. Правительство не намеревается подвергать людей преследованиям. Таким образом, чтобы аналогия прошла, Хьюмеру пришлось бы либо апеллировать к делу, в котором вы не намереваетесь причинить вред человеку, чье оружие вы берете, либо отрицать моральное значение различия между намерением и простым предвидением. Мы считаем, что любой из этих путей успешен. Если мы оговорим, что вы взяли пистолет, не потому, что хотите, чтобы этому человеку был причинен вред, а по какой-то другой причине, это все равно на первый взгляд кажется серьезным неправильным.Но даже если этот ответ не работает, мы, как правило, скептически относимся к значимости различия между намерением и предвидением, поэтому мы не будем возражать Хьюмеру на этих основаниях.

3. Правда, не все с этим согласятся. Однако наша позиция может легче приспособиться к некоторым другим позициям, чем может показаться на первый взгляд. Например, Дэн Деметриу (2016) признает, что «философы по обе стороны дебатов о контроле над оружием обычно предполагают, что моральное право на оружие зависит от того, действительно ли оно делает нас безопаснее.Но сам Деметриу утверждает, что насильственное сопротивление нападению часто более достойно, чем другие средства сопротивления нападению, и что это дает некоторые основания предпочесть насильственное сопротивление (наряду со средствами эффективного насильственного сопротивления, включая оружие) другим формам сопротивления. , даже если насильственное сопротивление будет несколько менее эффективным. Но цель политики контроля над оружием часто состоит в том, чтобы уменьшить вероятность того, что вы вообще подвергнетесь нападению, и, следовательно, вероятность того, что вам нужно оказать любую форму сопротивления; даже если насильственное сопротивление более достойно, чем другие формы сопротивления, неясно, что оно более достойно, чем полное избегание нападения.В любом случае, по нашему собственному мнению, даже если есть некоторые причины заботиться о самообороне, помимо наших причин заботиться о физической безопасности, и даже если они достаточны, чтобы перевесить основанную на травме причину, упомянутую в основном тексте для предпочитая профилактические меры, оставшейся силы этих причин будет недостаточно, чтобы оправдать огромные жертвы ради безопасности. Таким образом, уважение права на самооборону будет в первую очередь вопросом уважения основного права на физическую безопасность.Результатом нашего аргумента было бы то, что, даже если правительство не может оправданно осуществлять контроль над оружием, когда он принесет лишь немного больше пользы, чем вреда, этого будет достаточно, чтобы оно принесло больше пользы, чем, как утверждает Хьюмер, многих раз больше хорошего.

4. Аналогичное замечание высказал Дин Питер-Бейкер (2014).

5. То, что мы субъективно должны делать, — это то, что мы должны делать в отношении имеющейся у нас информации; см. Заяц (2016: 458–459).

6. Два классических и чрезвычайно убедительных аргумента против моральных дилемм см. В McConnell (2014: §4).

7. Одно из возможных исключений — когда человек отказывается от своего права на защиту от одних рисков, а не от других; мы обсудим эту возможность в разделе 4.2.

8. Рефери предлагает нам рассмотреть точку зрения, согласно которой право владения оружием основано на праве на жизнь, а не на более широком наборе прав, включенных в понятие «физическая безопасность».Мы думаем, что Six Tracks также показывает, что право человека на жизнь не нарушается при выполнении действий, которые максимизируют ожидаемую безопасность каждого человека. Таким образом, защита контроля над огнестрельным оружием, которую мы в конечном итоге даем на основе урока из «Шести путей», пройдет даже на основе этой защиты владения оружием, основанной на «праве на жизнь».

9. Конечно, даже до того, как кто-то узнает эти личные данные, он знает, что есть личные данные, которые, если они известны, могут дать несоизмеримые причины для действий.Но Хейр считает, что знание этого не дает несоизмеримых причин для действий, поскольку невозможно действовать по этим причинам, не зная их содержания; см. Заяц (2016: 470–471).

10. Рефери спрашивает, можно ли оправдать все более хорошие стратегии продвижения нашим стилем аргументации. Есть ли что-то особенное, что отделяет проблему контроля над оружием от, по крайней мере, какой-то другой более хорошей политики продвижения, или этот аргумент является обобщающим без исключения? Если этот аргумент действительно обобщает без исключения, наша оценка может показаться неправдоподобной.Например, кто-то может подумать, что, если параллельное рассуждение также разрешает правительству подвергать сто человек недобровольным и неизбежно смертельным медицинским экспериментам, чтобы предотвратить сто один смертельный исход от болезней, это будет причиной отклонить наш аргумент. Мы не можем здесь полностью исследовать этот вопрос, но отметим, что не очевидно, что аргумент обобщается таким образом. Например, предположим, что богатые имеют право на определенный процент своего дохода. И предположим, что обложение налогом части этого дохода (на который они имеют право) будет способствовать большему благу, принося пользу бедным, но богатые останутся в худшем положении.Кажется очевидным, что, если правительство знает, кто такие богатые, тогда оно не действует в своих ожидаемых наилучших интересах, вводя налог. Итак, чтобы защитить эту налоговую политику с помощью нашего стиля аргументации, нужно было бы опираться на утверждение, что правительство не знает, кто такие богатые. Напротив, как мы видели в разделе 4.2, сторонникам контроля над огнестрельным оружием доступны как минимум две другие стратегии. Кроме того, как мы кратко отметили в разделе 4.2, могут быть случаи, когда определенные демографические характеристики действительно дают правительству особые причины для действий.Например, может быть, у правительства есть особая причина избегать проведения политики, несоразмерно наносящей вред расовым меньшинствам. В этом случае, зная, что расовым меньшинствам будет нанесен ущерб от экономической политики, продвигающей высшее благо, может быть достаточно, чтобы правительство знало, кому, в соответствующем смысле, причинен ущерб, даже если оно не знает, кто, в соответствующем смысле, пострадал в деле о контроле над огнестрельным оружием.

    Более того, наше внимание к личным причинам, а не к более узкой категории причин велфаризма, также может иногда препятствовать обобщению аргумента.Вернитесь к корпусу медицинского эксперимента. Было бы правдоподобно думать, что у человека есть несколько более веские причины, чтобы избежать преднамеренного убийства в рамках санкционированного государством эксперимента, чем желание избежать смерти от болезни, даже если обе смерти будут одинаково плохими с точки зрения благосостояния. Соответственно, даже если такая политика будет способствовать достижению большего блага, она, тем не менее, может быть плохим способом уважать весь спектр вещей, которые у людей есть для беспокойства. (Конечно, противники контроля над огнестрельным оружием могут сами заявить, что существуют особые причины, по которым они хотят избежать вреда в результате политики контроля над огнестрельным оружием, даже если это делает его статистически более безопасным.Но мы уже обсуждали этот ход в сноске 3). В свете подобных соображений мы подозреваем, что вопрос о том, будет ли другая политика продвижения большего блага подтверждена аргументами, параллельными нашим, нужно будет рассматривать в каждом конкретном случае.

Скрытое секретное оружие для самообороны

Доверяйте своим инстинктам, используйте интуицию

Новый Сейто спросил сенсея: Мастер, как лучше всего выиграть бой? Мудрый Сэнсэй ответил: «Лучший способ выиграть бой — не драться».Сэйто (Ученик), Сэнсэй (Учитель, учитель)

Вы не поверите, но вышеприведенная поговорка актуальна и сегодня, спустя сотни лет с момента ее появления в древней Японии. Отличное средство самозащиты — использовать свои чувства. Всегда помните о том, что вас окружает, и следуйте своим инстинктам. Научитесь прислушиваться к своему внутреннему голосу.

Ваша интуиция в сочетании со здравым смыслом может помочь вам избежать неприятностей и во многих случаях помочь вам выбраться из них.

Когда вы один, если вам кажется, что за вами наблюдают или за вами следят, примите соответствующие меры, осмотритесь, выйдите из зоны и переместитесь в густонаселенное место.

Слушайте свои инстинкты.

Не смейтесь над людьми, которые переходят улицу, когда видят потенциальные проблемы на тротуаре перед ними, это же действие может и спасет жизни, травмы и ограбления.

Избегайте возможных темных путей, когда вы одни. Избегайте тренировок в одиночестве в укромных местах. Зачем приглашать неприятности в свою жизнь, если в этом нет необходимости.

Если вы живете в неспокойном районе, узнайте, где находятся «горячие точки». Опасных ночных заведений и тусовок можно легко избежать, если знать, где они находятся.Слушайте друзей и соседей, когда они обсуждают проблемы, возникающие в тех районах, где вы живете, работаете или путешествуете.

Тот, кто сражается и убегает

Не будьте слишком гордыми или мачо, чтобы обойти потенциальную проблему или даже убежать от нее. Еще в начале 1960-х Банды не были так печально известны, как сегодня, но они действительно вызывали некоторые проблемы в больших городах, включая Вест-Сайд Чикаго, где я вырос.

Я могу вспомнить инцидент с участием одного из моих младших братьев и банды возле его средней школы.Из-за ревности один из членов банды вызвал его на драку. Мой брат был материалом для чемпионата своей школьной команды по фехтованию и отличным спортсменом. Короче говоря, он ударил хулигана и побежал домой, прежде чем остальные члены банды успели отреагировать. Когда я спросил его, почему он сбежал, он ответил: «Тот, кто борется и убегает, живет, чтобы сразиться в другой день».

Несмертельное оружие для самообороны

Большинство людей стараются избегать неприятностей, когда это возможно, однако наступает момент, когда вы не можете избежать неприятностей, и стоит быть готовым защитить себя в случае такой чрезвычайной ситуации.

Секретное оружие, старое и новое

Оружие простолюдина

Возвращаясь в историю к периоду времени, охватившему Феодальную Японию (приблизительно 1185-1858 гг. До н.э.), простым людям Японии, таким как фермеры, рабочие и торговцы, по закону запрещалось носить смертоносный самурайский меч, только членам королевской семьи правительственным чиновникам и самураям или профессиональным солдатам разрешалось использовать самурайский меч.

Из-за запрета низшим классам иметь мечи, простые люди создали классическое японское оружие боевых искусств из предметов повседневного обихода и научились сражаться со своими врагами.Многие из этих видов оружия можно было легко спрятать в руке, например крышки от кастрюль, декоративные заколки для волос, кусочки резного дерева, резные кости и даже курительные трубки.

Явара

Оружие, которое легко спрятать в руке, называлось Хибуки, что буквально означает «секретное оружие» или скрытое оружие. Одним из таких видов оружия, сделанного из дерева или кости и вырезанного для того, чтобы его можно было легко схватить и спрятать в руке, является «Явара» или Явара-бо. Это оружие связано с боевым искусством джиу-джитсу.

Этот короткий стержень диаметром от 6 до 8 дюймов используется для ударов по чувствительным нервным точкам и мягким участкам человеческого тела. Он используется для блокирования ударов противника или для нанесения удара в жизненно важные области агрессора, а также для управления противником путем оказания давления и получения рычага воздействия на запястье или пальцы нападавшего, чтобы удержать его или выполнить бросок.

Куботаны

Куботаны также появились с древних времен как оружие самообороны. Куботаны — это очень доступное, чрезвычайно прочное и эффективное оружие самообороны.Их можно использовать для стабилизации кулака, оказания давления на чувствительные части тела нападавшего или получения рычага воздействия на запястье или пальцы нападающего. Некоторые куботаны имеют длину от 5 до 6 дюймов, сделаны из алюминия или другого легкого и прочного материала и имеют заостренные или плоские наконечники.

Современное секретное оружие

Сердечный приступ

Именно из духа Секретного оружия возникло современное устройство самообороны «Сердечный приступ».

Вспомните, как специалисты по самообороне говорили вам класть ключи между пальцами и бить кулаком. Теперь есть что-то гораздо лучшее и более эффективное — Защитное оружие от сердечного приступа.

Носите сердечный приступ на своей цепочке для ключей и будьте готовы защитить себя в любое время. Heart Attack небольшой (3,5 дюйма в длину) и сделан из прочного пластика.

Это называется сердечным приступом из-за перевернутой формы сердца с заостренным концом. В его основании находится горизонтальная планка из закаленного пластика, которую легко держать в ладони так, чтобы острие выступало сквозь пальцы.Хорошо прицельный укол в солнечное сплетение атакующего, плечевую артерию на внутренней стороне двуглавой, трехглавой или любых других мягких тканей обычно отпугивает большинство нападающих.

Использование сердечного приступа для блоков и ударов по мышцам руки или ноги может оставить эту часть его тела обездвиженной. Нанесение ударов Heart Attack атакующему по ноге предотвратит любые удары ногой. Нанесение удара в бедренную артерию высоко на внутренней стороне бедра рядом с пахом может вызвать коллапс ноги. Держите его между пальцами и бей, бей, бей.Остерегайтесь злоумышленников!

Стальная дубинка

Если вы ищете эффективную самооборону с дополнительным радиусом действия, стальная дубинка — это то, что вам нужно. Твердые стальные дубинки расширяются до 16, 21 или 26 дюймов одним движением запястья. Сотрудники правоохранительных органов стран всего мира используют дубинку.

Перцовый спрей

Узнайте, как правильно пользоваться перцовым спреем, с письменной информацией

Факты об защитных аэрозольных баллончиках и о том, как их использовать, чтобы довести преступников до колен Книга «Самозащита».Написано национально признанным экспертом по самообороне Дугом Лэмбом.

Этот 32-страничный буклет раскрывает секреты:

• Выбор защитного спрея
• как нести
• как стрелять
• что делать с несколькими нападавшими
• защита от изнасилования на свидании
• использование защитных аэрозолей от оружия и ножей
• для домашнего тактического использования и многое, многое другое о том, как защитить себя с помощью защитных аэрозолей.

Спрей обыкновенный с перцем

Перцовые аэрозоли высокого качества выпускаются с концентрацией от 10% и выше. На данный момент самый острый перцовый баллончик, доступный на рынке, имеет концентрацию 18%. Перцовый аэрозоль с концентрацией 10% рассчитан на 2 миллиона тепловых единиц Сковилла (по сравнению с перцем халапеньо, который составляет 5000 SHU) и сделан из очень мелкого зерна, который более эффективен, чем более крупнозернистый перцовый аэрозоль.

Действие перцового баллончика

В большинстве случаев атакующий сразу теряет контроль над своими способностями.Спрей вызывает воспаление глазных капилляров и всех других слизистых оболочек, что приводит к немедленному временному ухудшению зрения, затрудненному дыханию, кашлю, удушью, чиханию, сильному жжению в глазах, носу, горле и коже, а также к тошноте с острыми симптомами и дискомфорт продолжительностью от 25 до 45 минут. Устойчивых повреждений нет.

Электрошокеры

Электрошокеры используют высокое напряжение и низкую силу тока для временного отключения атакующего на несколько минут.Электрошокеры бывают разных напряжений и размеров, начиная с мини-электрошокеров длиной около 3 дюймов и заканчивая 20-дюймовыми электрошокерами. Напряжение некоторых мини-электрошокеров составляет 80 000 вольт или выше. Более крупные, более мощные и не такие уж секретные электрошокеры имеют мощность до 3/4 миллиона вольт.

Как работают электрошокеры

Электрошокер не полагается на боль в достижении результатов. Энергия, хранящаяся в пистолете, передается мускулам атакующего, заставляя его быстро выполнять большую работу.Этот быстрый рабочий цикл мгновенно снижает уровень сахара в крови злоумышленника, превращая его в молочную кислоту. Короче говоря, он не может производить энергию для своих мышц, и его тело не может нормально функционировать.

Электрошокер также прерывает крошечные неврологические импульсы, которые контролируют и направляют произвольные движения мышц. Когда нервно-мышечная система атакующего поражена и контролируется электрошокером, он теряет равновесие. Если злоумышленник коснется вас, ток НЕ пройдет к вашему телу!

Электрошокер для сотового телефона

Сегодня на рынке представлен электрошокер на 180 000 вольт, который выглядит как сотовый телефон.Уникальный дизайн электрошокера для сотового телефона дает вам тактическое преимущество неожиданности. Многие модели также имеют встроенную сигнализацию 130 дБ для сигнализации об атаке и не являются смертельными.

Важным фактором самообороны является самоуверенность

Рассмотрите возможность записи в класс самообороны

Если вы не можете позволить себе записаться в школу самообороны, имейте в виду семинары и занятия в местной средней школе или колледже, где вы можете получить возможность самозащиты на ограниченной основе.Вы будете удивлены информацией и уверенностью, которые вы можете получить, посетив одно или два из этих занятий всего на несколько часов.

Один из ключей к самообороне — это уверенность в себе, уверенность в своей способности защитить себя от нападения и достаточное знание различных угрожающих ситуаций, чтобы действовать от своего имени.

DVD с инструкциями по боевым действиям могут познакомить вас с самозащитой

Один из самых важных уроков самообороны — научиться думать, когда на вас нападают или сталкиваются с потенциальным противником.Если в настоящее время вы не можете посещать занятия по самообороне, то хотя бы ознакомьтесь с концепцией самозащиты с помощью DVD-дисков и других учебных материалов.